Его нельзя любить. Мария Высоцкая

ты совсем что-то не звонишь.

      – Утром же только…

      – Так когда это было? Мать твоя где?

      – Вещи, наверное, собирает.

      – Она серьезно решила с тобой лететь сюда на две недели?

      По бабушкиному голосу легко понять, что эта идея ей не по вкусу.

      – Решила, – киваю и поджимаю губы, будто ба стоит прямо передо мной.

      – Столько лет на пару дней в месяц являлась, а тут целых две недели.

      – Бабуль, – скребу пальцем по поверхности стола, – а мама тебе ничего не рассказывала?

      – О чем? О том, что она полетит вертеть хвостом перед своим мужиком, а детей снова скинет на меня?

      Значит, сказала только про Яна. Выдыхаю. Если бабушка узнает про эту ужасную ночь, она меня и на порог не пустит.

      – Ну, все не совсем так.

      – А как? Звонил вчера этот ее, Вячеслав. Весь такой вежливый. Подхалим, одним словом.

      – Ты бы могла отказать.

      – Дом уже лет пять как ремонта требует, мать, что ли, твоя обои сюда клеить поедет? А этот ее Славик и людей наймет, и оплатит все. Ты вон приедешь на все лето, тоже мне поможешь. А то укатишь потом на свою учебу, а про бабку и не вспомнишь.

      – Ну что ты такое говоришь?

      – А что, не так?

      Бабушку начинает нести, она по сотому кругу ругает маму, напоминает мне, что она нас бросила и теперь откупается, но мы не гордые, и, раз уж все так складывается, пусть «доченька» хотя бы материально вложится, раз по-другому ума не хватало никогда.

      – Бабуль, не нервничай…

      – Я спокойна, Ника. Что хоть там за свинота такая с тобой приедет?

      Ну вот так, Яна она еще не видела, но теплых чувств к нему уже не испытывает. Я бы даже сказала, что нейтральными не пахнет.

      – Просто парень, мой ровесник, ну, чуть постарше.

      – Совсем пропащий, что ли? Раз его батрачить на все лето отправляет папка?

      – Своеобразный.

      – А мне уже давно не сорок, – бабуля вздыхает, – ладно, утром позвони, как в аэропорт поедешь, и вечером сегодня звякни.

      – Хорошо. По…

      Договорить не успеваю, бабушка вешает трубку.

      – Свинота – это я?

      Я вздрагиваю и резко разворачиваюсь к двери. Ян стоит привалившись плечом к косяку. Он был тут все это время?

      – Подслушивать нехорошо.

      – Я беру пример с тебя, – он подмигивает и широко улыбается. – Я тебя заметил в саду.

      Выдавливаю кривую улыбку.

      – Добрая у тебя бабка.

      – Не хами, – прищуриваюсь.

      Ян выставляет ладони вперед и проходит вглубь комнаты. Осматривается и без разрешения заваливается на кровать. Прямо в кроссовках. У меня от этого глаз начинает дергаться.

      – Я сегодня еду в клуб. Ты со мной?

      – Нет, спасибо за приглашение.

      – Струсила? – он продолжает улыбаться.

      – Обещала маме. Сними кроссовки, – сглатываю и смотрю на его подошвы.

      Гирш лениво тянется к ногам и скидывает обувь. Я почему-то была уверена, что начнет возмущаться.

      – Скучно