Ф. А. Абрамов. Сборник. Федор Абрамов

того, покачивал головой вслед за ними. Еще ближе, еще ближе… И вот уже Анфиса кричит:

      – Пятки! Пятки убирай!

      Марфа рванулась вперед, но Анфиса уже наступала на подол.

      – Пятки! Пятки, говорю, убирай! – опять закричала она.

      И тут случилось невероятное: Марфа посторонилась и пропустила Анфису вперед. Варвара и Лукашин, путаясь ногами в кошенице, побежали к косцам. Марфа, вся багровая от стыда и гнева, рвала с себя кофту.

      – Что я тебе говорила! Сними кофту. А теперь небось приспичило…

      К Марфе нельзя было подступиться. Зажав косье меж колен, она с яростью била бруском по полотну – искры сыпались вокруг, как в кузнице. Потом рывком выпрямилась, отбросила в сторону брусок и кинулась догонять Анфису.

      Гул и ветер пошел по пожне. Под розовой рубахой, как жернова, заходили полукружья лопаток.

      – Стопчу! – загремела она, с каждой секундой приближаясь к Анфисе.

      – И стопчет, вот те бог стопчет, – замахала от удовольствия руками Варвара.

      Анфису словно хлестнули кнутом. Она снова рванулась вперед и снова оторвалась от Марфы.

      Варвара заволновалась.

      – Марфушка, – закричала она, – телом-то, телом пособляй! На что тебе бог тело дал? Вот глупая!.. Вишь ведь, вишь ведь та хитрюга – всем телом водит, а эта медведица прет – хоть золото рассыпь – не наклонится.

      И в самом деле, Анфиса ходила как маятник. Взмахивая косой, она отводила назад все свое небольшое тело, потом, приседая, как бы падала вперед и снова приподнималась.

      Марфа, напротив, шагала прямо, как бык. Она орудовала одними руками, и огромное тело ее почти не участвовало в работе.

      – Марфушка, Марфушка, не стой истуканом! – опять закричала Варвара. – Кому говорят, проклятая!.. Телом, телом води! Коса у тебя, а не топор.

      Лукашин, совершенно забывшись, дернул ее за рукав:

      – Да замолчи ты к черту!

      Варвара, вдруг озаренная какой-то догадкой, с нескрываемым удивлением посмотрела на него. Но Лукашину было не до Варвары. Кусая пересохшие губы, он вытягивал шею, сжимал кулаки, всматривался в каждое движение Анфисы. Она выбивалась из последних сил. Теперь она уже не шла, а просто стлалась над травой. Белый платок сполз с ее головы и, зацепившись, видно, за лямки сарафана, развевался сзади, как флаг. Разъяренная Марфа грозной тучей нависала над нею. Еще секунда – и Марфа отшвырнет ее в сторону вместе с травою. Но тут прокос кончился…

      Лукашин, задыхаясь, побежал вперед.

      Варвара, чуть не плача от обиды, пыталась оправдать свою напарницу:

      – Счастье Анфисы, что прокос кончился, а то бы плакать ей.

      Анфиса шла навстречу Лукашину, еле переставляя ноги, но ее бледное, мокрое от пота лицо улыбалось. Марфа дышала, как запаленная лошадь. От нее несло жаром.

      – Ух, уморила, окаянная.

      Вытирая лицо рукавом рубахи, она села вместе с другими в тень от кустов, вздохнула:

      – Харчи не те, а то бы я страху на тебя нагнала.

      – Да и годы, Марфинька, не те, – посочувствовала Варвара.

      – Хо, годы!