Дата собственной смерти. Все девушки любят бриллианты (сборник). Анна и Сергей Литвиновы

вечер! – приветливо поздоровалась она. – У меня билет в эту каюту.

* * *

      Как хорошо, что Зоя крепко спит! Две бутылки из-под пива стоят на полу, и мартини она выпила почти литр – Тане досталось чуть на донышке пластмассового стаканчика. Вот крепкие эти «челночницы» – сколько влить в себя могут! Можно позавидовать. Она с такого количества сразу бы кони двинула.

      Таня вслушалась в мерное Зоино похрапывание. Громко окликнула ее по имени. Та даже не пошевелилась.

      Таня осторожно открыла свои сумки. Пора, наконец, повнимательней посмотреть, что там лежит.

      Теперь приключение на таможне вспоминалось со смехом. Несколько нервным смехом, надо сказать.

      – Откройте сумки, – приказал рыжий таможенник.

      Вся трясясь, она потянула «молнию» и закрыла глаза. Едва таможенник скосил глаза в первую сумку, в комнату для досмотра, не постучав, сунулся какой-то молоденький милиционерик. Милиционерик не растерялся от грозного взгляда таможенника и что-то прошептал тому на ухо.

      И Рыжего как подменили!

      Она сразу стала не «гражданочкой», а «сударыней». О досмотре речи уже не было. Таможенник сам закрыл ее сумки и препроводил в зал с табличкой «VIP». ВИП! Вы подумайте – ВИП! Она уже приготовилась к камере!

      Она откинулась на спинку кожаного «виповского» кресла.

      В зале она была одна. Сумки стояли на шикарном ковре.

      Внутри у Тани все дрожало.

      Тот самый таможенник лично принес ей чашку шикарного кофе, а потом проводил до трапа, юля и беспрерывно извиняясь. Таня ничего не понимала, но все происходящее ей нравилось. Неясным осталось также, почему на прощание Рыжий подобострастно сказал: «И папе вашему – низкий поклон». Неужели Валерочка развил такую бурную деятельность, сидя у себя в Москве? Неужто власть отставного полковника ГБ простирается столь далеко?..

* * *

      Полковник запаса Ходасевич, беспрерывно куря и расхаживая по своей однокомнатной московской квартирке, набирал и набирал номер полковника Козьмина.

      Тот взял трубку – причем в своем служебном кабинете! – только в половине двенадцатого ночи. Не торопился домой эксперт…

      – А-а, работодатель!.. – весело отозвался Козьмин. – Вот, сижу, на тебя халтурю. Кто б мог подумать, что на старости лет буду работать за бутылку!

      – Что удалось установить? – рявкнул Ходасевич. – Говори быстро, у меня очень мало времени.

      Было в тоне друга (и бывшего начальника) что-то такое, что полковник Козьмин перестал шутить и принялся докладывать – быстро, четко, тщательно формулируя:

      – Письмо напечатано на принтере «Лексмарк 2050», выпущенном в июле 1994 года… Ни одного принтера этой партии в Россию легально, – Козьмин подчеркнул слово «легально», – не поступало…

      Пауза.

      – Дальше! – рявкнул Ходасевич.

      – Бумага произведена на финской фабрике…

      – Черт с ней, с бумагой!..

      – На письме