Альбом. Сергей Конышев

повторил он.

      Мы продолжали стоять в дверях. Мне и в голову не пришло пригласить Лёньку внутрь – своего бывшего лучшего друга, настолько это казалось неестественным. Он и не просился, видимо, привык к разговорам в таком формате.

      – Что-то случилось? – спросил я.

      – Нет, то есть да. Вот зашёл увидеться. Давно же не виделись. – Он смутился и опять изобразил улыбку, а после некоторой паузы добавил: – Помнишь, мы с тобой детали сдавали?

      – Да, конечно. Конденсаторы, кажется.

      – Именно! – Лёнька взбодрился. – Я тебе тогда вернул пятьдесят вторые. Помнишь? Круглые.

      – Которые как летающие тарелки?

      – Да, да! Давай сдадим их – и деньги пополам?

      – Ты же сказал, они копейки стоят.

      – Скупщик тогда ошибся. Дебил просто! Ну и хорошо, что дебил. Теперь выгоднее продать можно. Спрос большой. Говорят, в Америке дефицит цветного металла, так что продадим эпик. Пятьдесят вторые у тебя же с чёрной крышкой?

      – Без понятия! – ответил я.

      – С чёрной! Я точно помню. Это эпик! Там много тантала и серебра. К тому же с тех пор цены выросли. Спрос больше, а предложение упало. Это всё из-за Америки. – Уши у Лёньки покраснели. – Нужно спешить! Хорошо бы сегодня всё сделать. Я быстренько смотаюсь на барахолку. Там скупщик новый. Лох пока. Впарю ему в два конца.

      – Я сейчас не могу. Мама дома.

      – Давай вечером тогда я зайду? – сделал он ещё попытку.

      – Нет.

      – Ты мне должен, – вдруг сказал Лёнька и посмотрел на меня, как в старые добрые.

      Передо мной стоял начальник, а я опять был подчинённым. Лёнька требовал, и я заколебался.

      – Что должен? – тихо спросил я.

      – За детскую площадку.

      – Но… – я оглянулся, проверив, где мама. – Это было давно. Больше двух лет назад. Я же ни в чём не виноват. Что я мог сделать тогда?

      – Но ты ничего не сделал.

      Пауза.

      – Лёньк, деталей больше нет, – соврал я. – Отец заезжал. Забрал все свои вещи. И паяльник – тоже. Ничем не могу помочь.

      Мы недружелюбно смотрели друг на друга.

      – Почему же? Можешь.

      – Как? – Я вышел за дверь и прикрыл её.

      – Дай двести рублей. – Лёнька ухмыльнулся. – Сто – за испорченную жизнь и сто – в долг. На месяц.

      Я сжал зубы от злости. Был у него ещё порох в пороховницах.

      – Ссышь, что не верну стольник? – спросил он. – Не ссы, Серёга, отдам с получки. Меня взяли грузчиком в «Стекляшку».

      – Хорошо. Подожди тут.

      – Эпик! – сказал Лёнька, а я зашёл в квартиру и запер дверь на ключ.

      – Кто там? – спросила мама.

      – Знакомый один. Надо ему диск «Оффспринга»[11] отдать, – опять соврал я, потому что мама была в курсе Лёнькиных дел и всё это ей очень не нравилось.

      Я вернулся в подъезд. Лёнька стоял там же, облокотившись на стену.

      – Давай поднимемся между этажей, – сказал я. – Ты же куришь?

      – Курю.

      – Покури

11

The Offspring – культовая панк-группа из Калифорнии.