Альбом. Сергей Конышев

дебош в кафе «Новинка». Потом был суд. Огромный штраф. И по кругу. Дошло до того, что он попал в психушку на «Фрунзе», где пролежал несколько недель, но благими намерениями вымощена дорога в ад. Психушка оказалась не местом лечения, а школой новых возможностей. Там Лёнька познакомился с опытными наркоманами, которые и научили его всем премудростям. После больницы Лёнька стал обладателем знания, как и где можно дёшево оттопыриться.

      Алкоголь, аптека, натуральный кайф – он употреблял всё, что горит, дымится или принимается перорально. Всё, что даёт хоть какой-то эффект, и если поначалу с финансами проблем не было, то со временем они появились. Такова жизнь. Кайфа всегда хочется больше, но количество кайфа пропорционально количеству потраченных на него денег и, соответственно, количеству времени на их поиски. Чем Лёнька только не занимался: грузчик в «Овощном», мелкое воровство, продажа вещей из квартиры и даже кредиты, которые он набрал сразу, как ему исполнилось восемнадцать. Он «покупал» бытовую технику и продавал её в два раза дешевле, но за наличку. Обычная наркоманская дорожка. Конечно, на ней он встретил и любовь, ведь любви безразлично, какой у вас путь, она просто идёт навстречу.

      Так Лёнька познакомился с Кифой. Не знаю уж, когда, но впервые я увидел их вместе на майские праздники. К тому моменту я ничего не слышал о Лёньке уже месяц, и вдруг он выходит из «Стекляшки». Опрятный, свежий и с пакетом, в котором отчётливо проступала баклажка. «Лимонад или пиво?» – подумал я и решил, что пиво. Он направился к нашей хрущёвке, но вдруг просиял и прибавил шагу. Ему навстречу шла девушка, кажется, старше его: симпатичная и с конским хвостиком чёрных волос. В новеньких кроссовках, голубых джинсах и светлом плаще, хотя на улице было жарко. Они обнялись. Лёнька вытащил бутылку лимонада и, пшикнув, протянул ей. Я как раз проходил мимо. Лёнька, заметив меня, крикнул: «Эпик! Серёга!» – и помахал рукой. Я смутился и, кивнув в ответ, прошмыгнул в магазин. Девушка спросила, кто это, а Лёнька ответил, что знакомый из школы.

      В июле после институтских экзаменов я опять их встретил. Мама попросила купить хлеба, и я пошёл в нашу булочную «Светлячок». Они сидели на детской площадке и кайфовали. Девушка каталась на качелях и что-то увлечённо рассказывала, а Лёнька – в новом зелёном поло – неподвижно смотрел вдаль. Я сказал ему: «Привет!», а он, резко подняв голову, вытаращился на меня. Девушка истерично рассмеялась и, спрыгнув с качелей, начала тараторить, что её зовут Кифа, что её папа – сириец, который учился в «Педе» на учителя химии, а теперь делает шаурму на рынке «Факел». Предложила скидку, потом вдруг спросила, друзья ли мы с «этим», и кивнула в сторону Лёньки. Я ответил, что да, старые друзья.

      – Тогда передаю эстафету. – Кифа сделала пионерское приветствие.

      – Какую эстафету? – Я стоял перед ней с пустым белым пакетом.

      – Отведи Парка домой, а то я третий час с ним валандаюсь.

      – Парка?

      – Ну, Лёньку Парка. Твоего старого друга.

      – А-а-а, – протянул я. – А почему ты сама его не отведёшь? Мне за хлебом нужно в булочную.

      – Меня бабка его не любит, –