Лукреция Борджиа. Три свадьбы, одна любовь. Сара Дюнан

все равно такие обряды запрещены. Кто научил тебя этому?

      – Никто… – потупилась она. – Это просто игра…

      – Полагаю, настоятельница Сан-Систо не одобрила бы такие игры.

      – Я узнала о ней как раз в монастыре! Девочки все время играли в нее. – Теперь она сжала его руку. – Конечно, настоятельница ни о чем не догадывалась. Ты не представляешь, как скучно там порой бывало, одни молитвы и никаких развлечений!

      Монашки, вызывающие духов, чтобы предсказать будущее!.. Не будь он так занят, выдирая зубы у кишащих повсюду ядовитых змей, мог бы навести порядок в монастырях. Что ж, это подождет. Он заглянул в веселые глаза дочери. Она любит игры. Не только внешне в ней сохранились детские черты. В свои тринадцать она еще слишком юна для замужества. Кого бы ни выбрали ей в мужья, в контракте будет прописан пункт об отсрочке консумации брака.

      Однако избранник не будет испанцем, в этом не оставалось сомнений. Расстроит ли ее это?

      Она задумалась над его вопросом.

      – Раньше я всегда хотела там жить. Вы с тетей Адрианой так много рассказывали о Валенсии, о том, как сверкает море под ярким солнцем, а по городу гуляет легкий ветерок, о том, как много там церквей и дворцов, а люди веселые и дружелюбные. Но сейчас я хочу остаться здесь. Мы – одна из самых влиятельных семей Италии. Каждый из нас должен сыграть свою роль ради общего будущего, и замужество – это шаг, который многое для нас изменит, – произнесла Лукреция как по заученному.

      – Браво! Вот слова настоящей Борджиа! Не переживай больше. Когда решение будет принято, ты узнаешь о нем.

      Она встала.

      – Отец. Я хочу попросить тебя кое о чем.

      Александр едва не ответил «все, что пожелаешь», но вспомнил разговор с Джулией и решил уточнить:

      – Что же ты хочешь?

      – Мне бы не хотелось иметь очень уж старого мужа. Хуан говорит, что старики писают в постель.

      – Правда? – Он удивленно посмотрел на дочь.

      – Ах, он вовсе не тебя имел в виду!

      – Я знаю.

      – И еще кое-что…

      Он театрально вздохнул, словно смиряясь с тяжелой участью. Они улыбнулись друг другу.

      – Верни Чезаре домой. Он тоскует по Риму. Я читаю об этом между строк в его письмах.

      – Он приедет к твоей свадьбе. Обещаю.

      Глава 6

      Александр прошел по узкому коридору, то и дело цепляя своим грузным телом стены, затем открыл дверь и очутился в темной капелле папского дворца. Дверь сливалась со стеной, расписанной под занавес, – не зная, где искать, или не присмотревшись внимательно, вы бы никогда ее не заметили.

      Он прошел мимо караульного, чьей обязанностью было следить, чтобы лампы у алтаря никогда не гасли. Возле нефа сидел другой гвардеец – он следил, чтобы караульный у алтаря не заснул. Когда папа проходил мимо, оба подняли глаза, а затем тут же уставились в пол. Они отлично знали, что им положено видеть, а что нет.

      Со свечой в руке Александр прошагал по мраморным плитам в центр капеллы к трансепту. Как и многие сильные мира сего, он привык к роскоши. Когда двадцать лет назад был достроен