Счастье со вкусом полыни. Элеонора Гильм

крякнул недовольно. Неждан устроился на лавке рядом с Малым, гладил того по холодной руке, вздыхал и смотрел на Аксинью с надеждой. Потом забывался, принимался что-то лопотать, неразборчиво петь. Она лишь улыбалась: хворый был в том состоянии, когда разговоры да смех не мешают, а могут стать той ниточкой, что вернет в мир живых.

      Малой заворочался, зашептал какой-то вздор, махнул резко рукой да выбил из рук Аксиньи плошку с отваром. Трава намочила светло-лазоревый подол, плошка укатилась под лавку, самой знахарке хотелось лишь залезть в дальний уголок и реветь, утирая слезы рукавом.

      – Молодой да крепкий. Борись с хворью, сражайся с ней, – с неожиданным гневом выговаривала она парнишке. Темные полукружья под глазами, заострившийся нос – Малому становилось хуже с каждым днем.

      Берлога Потехи из захламленного жилища одинокого старика превратилась в самое оживленное место дома. Аксинья приходила несколько раз в день с новыми снадобьями и мазями, ее знахарское сердце не могло поверить в тщетность усилий. Следом стала прибегать Нютка: Малой, почти ровесник, вызывал у нее жгучее любопытство.

      – Матушка, он умрет? – спрашивала Нютка с сожалением. – Могли бы по двору бегать да играть в салки… А так и не узнаю его.

      – Нюта, он стоит на границе меж жизнью и смертью, а ты про забавы думаешь! – Ребячливые слова Нюты порой раздражали Аксинью до крайности.

      Нютка фыркнула и выскочила из клети.

      Дочь не желала набираться разума, житейские и знахарские секреты, что мать пыталась передать, ее не занимали. Песни, затейливые рассказы служилых, детские игры, наряды, отцова любовь – вот и весь скудный круг дочкиных дел и потешек.

      – Потеха, что ж я не так делаю? – Никому, кроме доброго старика, Аксинья не смогла бы задать этот вопрос – уста бы не вымолвили такого.

      – Ты, сама знаешь, умница да разумница. Ничего худого ты не делаешь, окромя того… – Потеха натолкнулся на растерянный взор Аксиньи, и последние слова утонули в его беззубом рту. – Разные вы с дочкой птицы, в этом весь сказ. Ты – мудрая да рассудительная ночная птица, меру знаешь, но когти да клюв острые, в гневе необузданна. А она у тебя – птичка утренняя, певчая, щебетать любит, по веткам порхать, от тягот бежит, да не ведает…

      – Того, кто от тягот бежит, они сами найдут, – продолжила Аксинья. – Не приведи Бог. Защити дочку мою, покровительница Сусанна Солинская[24].

      – Отец ее лучше всех защитит.

      Аксинья удержала при себе возражения да обиды. Мудрая ночная птица должна уметь промолчать.

      – Аки… Аки!

      – Что, внучок? – Потеха взял за грязную ручонку Неждана, улыбнулся ему, словно тот действительно приходился ему родней.

      Неждана по указанию Строганова разместили здесь же, у старика. Аксинья пыталась возражать, спорила с Хозяином, напоминала про малый возраст мальчонки.

      – Пусть с мужчинами живет, – ответствовал Строганов. Он, как всегда, мало обращал внимания на чье-то мнение.

      Впрочем, мальчонка был здесь счастлив. Аксинья глядела

24

Аксинья искажает имя Святой Сусанны Салернской.