Врачевательница. Катя Чу

и мне все равно, – злилась Хенрика.

      Она рывком поднялась с лавки и принялась мерить шагами небольшой участок палатки.

      – Избавь меня от ненужных эмоций и сцен, – небрежно бросил виктигт. – Ты что-нибудь узнала об этой загадочной эпидемии? – Он заглянул в записи Хенрики, которые лежали на столе.

      – Ничего особенного, – сухо ответила Хенрика.

      Виктигт молчал, расшифровывая неразборчивый почерк врачевательницы. Никакой ценной информации записи не хранили.

      – Дальше, – сказал он, после того как закончил чтение.

      – Я не ваша подчиненная, не приказывайте мне!

      – Ты переходишь все границы.

      Он был прав. У Хенрики опустились руки. Она ничего не могла поделать с неизвестной хворью и ощущала себя лгуньей. Какая же она врачевательница? Хенрика нервно поправила манжеты рубашки, уговаривая себя успокоиться.

      – У всех раненых одинаковые порезы или царапины. Только кто-то обращается в оборотней, а кто-то нет. – Хенрика остановилась и скрестила руки на груди. – Я обнаружила кое-что еще. Раньше кровь только едва сочилась из порезов, но один из последних зараженных блевал синей кровью.

      Виктигт убрал мундштук в карман и сложил руки в замок. Не хватало ему еще оборотней в лагере! И помочь избавиться от них могла врачевательница в серой юбке и жилетке, это взбалмошное и эгоистичное создание. Виктигт не любил зависеть от других, он привык сам решать проблемы.

      – Есть какие-то мысли по этому поводу? – спросил он.

      – Может, их кто-то порезал отравленным клинком, – пожала плечами Хенрика.

      Виктигт засмеялся. Хенрику рассердила его насмешка, она сжала губы, брезгливо взяла со стола окурок и выкинула его из палатки.

      – Не заявляйтесь сюда больше с пирлатой! – сурово сказала она, угрожающе нависая над одертом.

      – Это мой лагерь, – спокойно ответил виктигт.

      – Раз ваш, тогда сами и лечите одертов.

      – А мне говорили, идвионки покладистые.

      – Здесь я врачевательница. – У Хенрики порозовело лицо – обстоятельства явно складывались не в ее пользу.

      – Я помню, и, надеюсь, ты тоже. Потому что сейчас я вижу перед собой лишь испуганного ребенка. Значит, ты полагаешь, альбиносы так разумны, что могли придумать, как отравить моих воинов?

      – Да, именно так я думаю.

      – Но альбиносы тупые. Твоя теория неверна.

      – Знаете, господин Ингвар, есть такое растение – «улыбчивый цветок». Он выглядит невинным. Обыкновенный однолетник на тонкой ножке с нежнейшими лепестками голубого цвета и дугой, напоминающей улыбку, в сердцевине. Так вот, этот цветок ни у кого не вызывает тревожных мыслей. – Хенрика опустилась рядом с виктигтом на лавку. – Но улыбчивый цветок – растение-паразит. Его корни легко перемещаются под землей, медленно подбираясь к здоровому растению. Цветок убивает все, к чему приблизится. Это я к тому, что вы можете ошибаться насчет некоторых вещей, кажущихся очевидными. Может, альбиносам помогают.

      – Раз такая умная,