Бабка Горошина и другие неофициальные лица. Анатолий Константинович Ехалов

 недометанном стогу сено. Стоговала она одна с помощью приставной лестницы, поэтому, увидев Мишку Новоселова, вышедшего с топором из леса, обрадовалась.

      – Ну-ко, ты, Мишка, окидай мне сюды две остатние копешки, – сказала она воодушевляясь.

      Мишка не стал возражать. Играючи молодой силой, он в два приема перекидал наверх сено, и бабка быстро завершила стог.

      – Ну, ты и стриптизерша, бабка Саня! – одобрительно сказал Мишка.

      Но бабка не отреагировала.

      Почти сразу же темная туча накрыла пожню, и на землю обрушился веселый летний ливень с далекими раскатами грома.

      – Ой, Мишка, вот спасибо тебе, а то не успеть бы. Сгноила бы сено, – радовалась бабка Саня, увлекая Мишку в шалаш, устроенный под старой разлапистой елкой.

      В шалаше было сухо, пахло сеном и еловой смолой. Здесь бабка Саня отдыхала от трудов и залоговала. На охапке сена лежала белая наволочка, из которой Санька Горошина извлекла две присоленные скипы хлеба и остатчик водки в заткнутой газетой «Красный Север» бутылке.

      – Ты, как Ленин в разливе, – похвалил ее Мишка, устраиваясь на сене.

      – Топере я правик, – отвечала довольно бабка Саня. – Топеря я с сеном. На-ко, Мишка, похмелись, – добавила она угодливо, подавая Новоселову остатчик.

      Мишка опять не стал возражать, опрокинул остатчик из горла в горло и понюхал протянутый бабкой хлеб.

      Дождь уже стеною нависал над входом в шалаш. После выпивки мир для Мишки стал уютным и многообещающим. Обоих потянуло на разговор.

      – Так чего ты там, Михайло Ворфоломеевич, говорил-то на пожне? – Вспомнила бабка Саня, жуя с аппетитом хлебную скипу.

      – А говорил: мол, на стриптизершу похожа.

      – Это как, Мишка?

      – Да это в городе по ресторанам девки такие вокруг шеста крутятся на потеху…

      – Танцуют что ли?

      – Радеваются.

      – Разоболокаются? А на что?

      – На что, на что? Старая ты, бабка. Ни к чему тебе это…

      – Нет, уж ты скажи…

      – Да вот говорят, есть по городам такие места, где девки голые вокруг шестов крутятся, а мужики им за это деньги кидают…

      Бабка Саня примолкла, видимо, пытаясь поставить себя на место этих девок, которые зарабатывают деньги не работая, а только раздеваясь у шеста…

      Но Мишка уже сменил тему.

      – Голосовала на выборах нынче за кого, спрашиваю?

      Бабка Саня насторожилась и отвечала уклончиво.

      – Да какие нынче, Мишенька, выбора? Вот раньше были выбора, так выбора. Как навезут в магазин товару всякого. Пойдем мы с бабами голосовать, да накупим пряников глазурованных да резиновых сапогов… А топеря уж и магазина нет. Вот бы то время вернуть, хоть на недельку, – вздохнула бабка Саня.

      – Я бы тоже не отказался денек – другой в вашем времени погостить. Пару фуфаек купил бы по старой цене…

      – Что говорить, прежде товар был – не чета нонешнему. Вон у меня клеенка на столе еще при товарище Сталине брата, а все, как новая.

      Мишка посмотрел на бабку Саню с сомнением.

      – Так ведь Сталин-то, сказывают, тиран был… Да и в отношении Ленина большие сомнения, – сказал Мишка. – Ты – то больше знаешь. Пожила…

      – Верно, Мишка, знаю. Все на моих глазах проходило, – согласилась Санька Горошина. – Тятя мой тоже на партейного учился, правда, на большое правление не попал, до сельсовета только и дослужился: мироедов кулачил. Вот от него я политграмоту и знаю.

      Самой главной, Мишка, у них тамо Карс Марс был. Бородища экая густущая, чернущая. У него две дочки, сказывали, были. Одну Женей звали, а вторую не помню… Уж не Танька ли?

      – Я, бабка Саня, в истории не силен, – отвечал Мишка.

      – Вот я тебе и говорю, слушай, коли так. У этого Карса Марса и обучались за граничой Владимер Ильич Ленин с Осипом Виссарионовичем. Вот они оба два и вышли на большое правление. Уж не про одного ничего плохого не скажу.

      Мишка лежа на сене, прислушиваясь к выпитому и рассказываемому одновременно, млел.

      – Ленин, скажу тебе, Мишка, тот болел шибко, дак последние два года страной руководил с койки.

      – Как это так, с койки? – Снова больше для поддержания разговора усомнился Мишка.

      – А вот так. Лежа.

      – А Сталин чего?

      – А Осип Виссарионович, представительный был мужщина. С усами…

      Он умственно правил безо всяких там министров и секлетарей… Единолично. Ему только Каганович помогал да Ворошилов… И всю то жизнь он с врагами да шпионами боролся. И Берий был шпион. Окружил, слышишь, Кремль. Хотел Сталина изничтожить. А Сталин вышел на крыльцо и говорит солдатам: «А взять, этого врага народа!» Вот Берию и взяли…

      – Это я видал по телику, – согласился Мишка.

      – А Сталин был друг, учитель и вожжь народа. А топеря вожжей нет,