Господа юмористы. Рассказы о лучших сатириках страны, байки и записки на полях. Лион Измайлов

говорил:

      – Ну, хотя бы пригласили просто пару недель отдохнуть. Ни за что. Никому и в голову это не приходило.

      В то время в «Клубе 12 стульев» редактором работала жена Арканова, Женя Морозова, а на киностудии «Мосфильм» в кинообъединении Данелии работала редактором жена Горина, Люба Горина.

      По этому поводу Хайт сострил:

      – Они забыли, что юмор половым путём не передаётся.

      В те времена самым главным тамадой в Москве был конферансье Борис Брунов. Не очень искусный конферансье за столом был королём.

      Тут он себя не ограничивал темами и острил напропалую. Причём острил хорошо. Помню, праздновался мой день рождения в ресторане ЦДЛ. На ужине были остроумные люди: поэт Михаил Танич, Геннадий Хазанов, Аркадий Хайт и очень остроумный поэт Валерий Шульжик.

      Каждый острил, как мог. До тех пор, пока с концерта не приехал Борис Брунов. Это был день 5 мая, а перед Днём Победы Брунов вёл концерты весь в орденах, медалях и значках.

      И вот он в этих наградах приехал ко мне на день рождения, сел во главе стола, и дальше говорил он один, все остальные умирали со смеху. Он импровизировал по любому поводу. А в конце шёл его коронный номер. Он говорил тост про каждого сидящего за столом и про каждого ухитрялся пошутить, не всегда в десятку, но всегда смешно.

      Вообще, он был, конечно, уникально одарён в юморе, и именно импровизационно.

      Однажды на площади Революции к нему подошёл какой-то человек и спросил:

      – Как пройти к Большому театру?

      Брунов закричал:

      – Пошёл вон, шпион!

      Когда-то Брунов вёл конкурс артистов эстрады. В нём участвовал молодой артист из Баку Карен Ованесян.

      Перед последним туром Брунов сказал Карену:

      – Сегодня решается твоя судьба. Или ты станешь лауреатом, или навсегда останешься армянином.

      По-моему, смешно. Я как-то спросил Брунова, а встречал ли он кого-то, кто лучше него острил за столом?

      Он сказал:

      – Только один – Ростропович.

      Мне рассказывал мой друг, замечательный баянист Айдар Гайнулин, который лет пять выступал вместе с великим виолончелистом. Они как-то участвовали в концерте для работников ГАИ 10 ноября.

      После концерта был банкет, и они, конечно же, выпили.

      Потом Ростропович повёз Айдара домой. Они тут же пересекли двойную сплошную. Гаишник остановил их, потребовал документы. Ростропович, высунувшись из окна машины, сказал:

      – Дорогой мой, мы только сейчас выступали для работников ГАИ, потом выпили с вашим главным начальником. Провожая нас, он сказал: «Езжайте домой, но только по диагонали».

      Гаишник засмеялся и отпустил Ростроповича без штрафа.

      К чему это я? А к тому, что однажды на своём дне рождения Хайт повторил номер Брунова. Нас, гостей, было человек двенадцать, и про каждого из нас Хайт сказал репризу. Причём, в отличие от Брунова, все репризы были в десятку.

      Мы настолько сблизились с Хайтом, что я даже целую неделю жил у Аркадия на даче в Абрамцеве. За эту неделю мы написали целую пьесу.

      Не могу забыть, как я приехал к нему на дачу. Хайт встречал меня со своим