Сценарии судьбы Тонечки Морозовой. Татьяна Устинова

сдернул кепку, пригладил волосы на лысине. Потом за все это он на себя рассердился и теперь сидел надутый.

      Только Герман чувствовал себя вольготно.

      – Я предлагаю следующее, – говорил он, покуда несли воду, лед и какие-то сложные супы, которые он заказал. Тонечка попросила суп исключительно из соображений здорового образа жизни, окончательно и бесповоротно попранного сегодня пирожным «картошка» и всякими другими излишествами.

      Герман говорил, но его никто не слушал. Тонечка весело изучала новую обстановку, а Эдуард дулся.

      В конце концов Герман замолчал, посмотрел на обоих своих собеседников и заметил:

      – Странное дело. Похоже, мои предложения тут никого не интересуют.

      – Что вы, Александр Наумович! – вскричала Тонечка.

      – Извиняюсь, – буркнул режиссер.

      – Сосредоточились?

      – Мы… пытаемся, – Тонечке принесли тарелку, и теперь она нюхала пар.

      Пахло, между прочим, просто прекрасно.

      – Сценарий нужно переделать, – сказал Герман, чуть повысив голос. – Эдик, вы когда в съемки уходите?

      – Как… переделать? – обомлел режиссер. – Да он же утвержден! Вами утвержден, я извиняюсь!.. А кастинг? А сроки?

      Тонечка ела суп. Такой вкусный суп в этом особом буфете!..

      – Ну и что, какая разница! Я же его не читал, когда утверждал!..

      – Это вы напрасно, – заметила Тонечка.

      – Веселитесь, веселитесь. Переделывать сценарий будете вы.

      – Я?!

      Режиссер с размаху нахлобучил кепку, словно кепка могла как-то помочь ему в этой жизненной драме.

      Тонечка перестала есть и положила ложку.

      – Саша, – начала она, испуганно глядя на Германа, – это не мой сценарий! Я даже не знаю, о чем там речь! У меня заявка, вы сказали, что ее нужно было сдать вчера! Я не могу… переписывать чужие сценарии.

      – Ничего, научитесь.

      – Да мы в производство не уйдем! – режиссер Эдуард сорвал кепку, ничего она не помогает. – Александр Наумович, вы же все понимаете и про бюджет, и про группу! А простои кто будет оплачивать?! Да вы же сами утвердили!..

      – Называйте меня Сашей, – сказал Герман режиссеру. – И не волнуйтесь. Вот Антонина. Она моментально поправит все огрехи.

      – Я не буду ничего поправлять!

      – А я вам не дам работу в следующий раз, – сказал Герман будничным тоном. – Просто не дам, и все.

      – Это шантаж.

      – И угрозы, – согласился Герман с удовольствием. – Подождите, будет еще подкуп.

      – А как же производство? – перебил режиссер. – Сроки?! Пожалейте вы нас, Александр Наумович!

      – Саша, – поправил Герман. – Я так решил как раз потому, что всех пожалел. Вас, Эдик, в первую очередь. Потом актеров. Снимать и играть такую… мутотень, должно быть, трудно.

      – Мы привыкли, – заметил режиссер.

      – Еще я пожалел себя. Мне абсолютно понятно, что никаких рейтингов канал не получит с таким сценарием. А у меня тоже бюджет и сроки!.. Тонечка, что вы смотрите на меня, как лишенец на управдома? Я предлагаю