О былом. Георгий Северцев-Полилов

вся была уже в его власти. Иоанн опасался, что Александрия точно также попадет во власть персов.

      – Император призывает меня в Византию, – сказал патриарх александрийским гражданам в ответ на их просьбы остаться с ними в Александрии, – долг мой исполнять его повеления.

      Вскоре Иоанн со своими друзьями – Софронием и Никитою – отплыл из Александрии. Корабль их был уже близ острова Родоса, как патриарх заболел.

      – Поправляйся скорее, святой отец: император Ираклий жаждет тебя увидеть, – заметил Иоанну Никита.

      Задумчиво взглянул на говорившего патриарх и тихо сказал:

      – Ты зовешь меня к земному царю, но Сам Царь царствующих призывает меня. Я слышал сегодня во сне Его зов! Поезжайте без меня к императору, а я вернусь на остров Кипр, в родной мне город Амафи.

      Напрасно уговаривали Иоанна его друзья плыть с ними в Византию; он, уверенный в своей скорой кончине, вернулся на Кипр.

      Вскоре, по возвращении своем на Кипр, патриарх почувствовал, что его конец близок, и в присутствии граждан, открыто передал им следующее:

      – Приняв патриаршество в Александрии, я нашел в церковной казне восемь тысяч литр золота, собрал еще до десяти тысяч и все это раздал нуждающимся и больным во имя Христа. У меня осталась теперь только третья часть, которую тоже завещаю отдать нищим. Благодарю тебя, Господи Боже мой, что то сподобил меня – Тебе принадлежащее – принести Тебе!

      Немного спустя, Иоанн скончался, заслужив по справедливости за свои благодеяния и милостыню бедным название «Милостивого», всю свою жизнь посвятившего для помощи неимущим, сирым и убогим.

      Кипряне похоронили великого, по своим милости и смирению, патриарха Иоанна в молитвенном доме Св. Тихона в городе Амафи. Память о нем осталась навеки.

      В царицыной службе

      Статен, молод и красив, царский любимец князь Иван Борисович Черкасский, всем-то наделил его Господь!

      Угодий лесных, поместий у него не мало, камней самоцветных и казны золотой не пересчитаешь…

      Но самым дорогим алмазом, неоценимым камнем самоцветным была в доме князя Черкасского его супруга Анастасия Григорьевна.

      Трудно было встретить подобную красавицу-женщину:

      Белое лицо, большие голубые глаза, длинная коса, чуть ли не до пят украшали красавицу. Медленная, плавная походка, «лебяжья», довершала очарование.

      Царица любовалась молодой боярыней и нередко замечала ей.

      – И уродилась же такая красота! Счастлив, посмотрю я, твой супруг, должен денно и нощно Бога молить за тебя.

      Анастасия краснела и низко кланялась царице.

      Мало помалу она привязывалась к княгине все больше и больше, поручая ей свою «рухлядную».

      Подобное поручение породило немало завистниц пытавшихся найти случай повредить княгине.

      Пресловутое выражение «писаная красавица» более чем подходило к женщинам того времени.

      Для придания большей белизны многие