Разбойничья злая луна. Евгений Лукин

если не считать Валентина, вождь был единственным, кто ещё делал вид, что верит в успех предприятия.

      – Ну, каноэ-то мы так или иначе прихватим, – сказал Валентин. – Оно в радиусе действия установки.

      Толик мысленно очертил полукруг, взяв плотик с проволокой за центр, а «Гонорар» – за дальнюю точку радиуса, и получилось, что они прихватят не только каноэ, но и часть берега.

      В роще что-то оглушительно выстрелило. Гроза, окончательно распоясавшись, выломила целую пальму.

      – Вот-вот! – прокричал Толик, приподнимаясь. – Не хватало нам ещё, чтобы громоотвод разнесло!

      Последовал хлёсткий и точный удар мокрого ветра, и вождь, потеряв равновесие, сел. На «Пенелопе» взвизгнули.

      – Валька, – позвал Толик.

      – Да.

      – А ты заметил, в прошлый раз, ну, когда нас сюда забросило, молния-то была без грома…

      – Гром был, – сказал Валентин.

      – Как же был? Я не слышал, Лёва не слышал…

      – А мы и не могли его слышать. Гром остался там, на реке. Мы как раз попали в промежуток между светом и звуком…

      За последнюю неделю вождь задал Валентину массу подобных вопросов – пытался поймать на противоречии. Но конкурент колдуна ни разу не сбился, всё у него объяснялось, на всё у него был ответ, и эта гладкость беспокоила Толика сильнее всего.

      – Валька.

      – Да.

      – Слушай, а мы там, на той стороне, в берег не врежемся?

      – Нет, Толик, исключено. Я же объяснял: грубо говоря, произойдёт обмен масс…

      – А если по времени промахнёмся? Выскочим, да не туда…

      – Ну знаешь! – с достоинством сказал Валентин. – Если такое случится, можешь считать меня круглым идиотом!

      Толика посетила хмурая мысль, что если такое случится, то идиотом, скорее всего, считать будет некого, да и некому.

      Ну, допустим, что Валентинова самоделка не расплавится, не взорвётся, а именно сработает. Что тогда? В берег они, допустим, не врежутся. А уровень океана? В прошлый раз он был ниже уровня реки метра на полтора. Не оказаться бы под водой… Хотя в это время плотина обычно приостанавливает сброс воды, река мелеет. А прилив? Ах, чёрт, надо же ещё учесть прилив!.. И в который раз Толик пришёл в ужас от огромного количества мелочей, каждая из которых грозила обернуться катастрофой.

      Многое не нравилось Толику. Вчера он собственноручно свалил четыре пальмы, и та, крайняя, на которой был установлен штырь громоотвода, стала самой высокой в роще. Но что толку, если ещё ни одна молния не ударила в эту часть острова! Вот если бы вынести штырь на вершину горы… А где взять металл?

      А ещё не нравилось Толику, что он давно уже не слышит голоса Тупапау. Наталья молчала второй час. Молчала и накапливала отрицательные эмоции. Как лейденская банка. Бедный Валька. Что его ждёт после грозы!

      «Ну нет! – свирепея, подумал Таура Ракау. – Пусть только попробует!»

      – Мужики, это хороший пейзаж, – доносилось из-под тента яхты. – Это сильный пейзаж. Кроме шуток, он сделан по большому счёту…

      Толик прислушался.