Разбойничья злая луна. Евгений Лукин

был изображать копьё.

      15

      Наступила ночь, а Толика всё не было. В деревне жгли костры и сходили с ума от беспокойства. Галка уже грозилась подпалить для ориентира пальмовую рощу, когда в бухте, наполненной подвижными лунными бликами, возник чёрный силуэт каноэ.

      Вождя встретили у самой воды с факелами. Их неровный красноватый свет сделал бородатое лицо Толика первобытно свирепым.

      – Всё! – жёстко сказал он.

      – Я же говорил… – вырвалось у Фёдора.

      – Дурак ты, – тоном ниже заметил Толик. – Объявляй демобилизацию. Хорош, повоевали.

      – Не воюем? – ахнула Галка.

      – Не воюем, – подтвердил Толик и был немедленно атакован племенем.

      Измятый, исцелованный, оглушённый, он с трудом отбился и потребовал ужин.

      Мужчины остались на берегу одни.

      – Толик, ты, конечно, гений… – запинаясь, начал Фёдор. – Чёрт возьми! Так мы не воюем?

      – Нет.

      – Мужики, это феноменально! – Бородёнка Фёдора прянула вверх, а плечи подпрыгнули до ушей. – Слушай, поделись, чем ты его прикончил! Я же выложил ему все мыслимые доводы! Что война – аморальна! Что война – невыгодна! Что война – не занятие для умного человека!.. Чёрт возьми, что ты ему сказал?

      – Я сказал ему, что война для нас – табу.

      16

      Когда уже все спали, кто-то взял Валентина за пятку и осторожно потряс. Это был Толик.

      – Вставай, пошли…

      Валентин, не спрашивая зачем, нашарил руру и крадучись, чтобы – упаси боже! – не разбудить Наталью, выбрался из хижины.

      Они отошли подальше от деревни, к лежащему на боку «Пенелопу». В роще кто-то скрежетал и мяукал – видимо, те самые тупапау, из-за которых сбежало прежнее население острова.

      – Мне сказали, ты тут на войну собрался? Копьё сделал…

      Валентин вздохнул.

      – Из-за Натальи?

      Валентин расстроенно махнул рукой.

      Они помолчали, глядя на высокие кривые пальмы в лунном свете.

      – Слушай, – решительно повернулся к другу Толик, – хочешь, я вас разведу?

      – Как? – Валентин даже рассмеялся от неожиданности, чем смертельно обидел Толика.

      – А вот так! – взвился тот. – Вождь я или не вождь?

      – Вождь, конечно… – поспешил успокоить его Валентин, всё ещё борясь с нервным смехом.

      – Р-разведу к чёртовой матери! – упрямо повторил Толик. – Нашли, понимаешь, куклу для церемоний! Я войну предотвратил! Почему я не могу унять одну-единственную бабу, если от неё никому житья нет? Тупапау вахина!..[14]

      – Да, но разводить…

      – И разводить тоже! – Толик был не на шутку взбешён. – Всё могу! Разводить, сводить, убивать, воскрешать!.. Если вождь до чего-нибудь головой дотронется – всё! Табу. Мне это Таароа сказал!

      – Всё-таки как-то… незаконно, – с сомнением заметил Валентин.

      – Закон – это я! Таура Ракау Ха’а Мана-а!

      Это чудовищное заявление произвело странное воздействие на Валентина. Жилистый бородатый

14

Злой дух, а не женщина (искаж. полинез.).