Сотворение мира. Елена Крюкова

моя велика:

      И по смерти меня не забудь…

      Ты пришел ко мне – в лицах во многих един —

      В заточенье межзвездной тюрьмы —

      Ты холоп мой и царь,

      Ты отец мой и сын,

      Ибо живы друг другом лишь мы!

      И, безумная баба, в эфире ночном,

      Простирая ко звездам ладонь,

      Поняла: бытие снилось девичьим сном,

      А теперь– настоящий огонь!

      Настоящая Жизнь.

      Неподдельная Смерть.

      И Любовь, что уже ни о чем

      Не рыдает. И звезд золотых круговерть.

      И чужая Звезда за плечом.

      О, чужая Звезда,

      Голубая Звезда!…

      Не видна ты с родимой Земли…

      Ты дрожишь… Ты по-женски светла и горда…

      Как зовут тебя?… Аннабель-Ли?…

      И ни ангелы неба, ни духи пучин

      Никогда уже не разлучат

      Души любящих женщин, летящих мужчин —

      Пусть в безмерном полете одна ты, один,

      Пусть никто не вернется назад.

      Фавор

      Воздымалась гора над Волгой горбом медведя мохнатого.

      Гроза клубилась. Молния изо чрева, мглой объятого,

      Ударяла во реки блюдо серебряное.

      Звезды закручивались в зените браслетами тяжелыми, древними…

      Ночь пахла ягодой безумной, первым золотом

      В листве дубов, первым – от звезд идущим – холодом,

      Молоком из крынки, из погреба вынутой,

      Соленой слезою души скитальческой, всеми покинутой…

      Я стояла на горе, в рубахе, голорукая, босая,

      Под ветром, рыбой пахнущим, худая, простоволосая,

      По любови – страждущая, без любови – одинокая,

      Обочь любови плещущая Волга глубокая…

      И молилась я так, руки лодчонкой смоленой складывая:

      «Господи! Твой шаг в грозовых лучах угадываю —

      Пошли мне любовь, Господи, не израненную-избитую,

      А счастливую, красивую, давно мною позабытую…

      Чтобы я любимого ласкала-лелеяла-холила,

      Чтобы я ему в мире подлунном пропасть-загинуть не позволила —

      В братоубийствах, в речах из глоток кровавых на площадях завьюженных,

      На земле нашей загубленной, выжженной, выпитой, отравленной, остуженной…

      Дай, дай мне, Господи!… И меня-то любовь злая до капли выпила.

      Дай – счастливую!… чтоб я из груди ей в дар

      теплое сердце вынула!…»

      И внезапно тучи заходили черными полотнищами.

      И проклюнулся огонь из туч серными сполохами.

      И в дегте неба надо мною воссияли три фигуры слепящие.

      Одежды их радужные развевались, по ветру летящие.

      Моисей слева – розовый лебедь!

      Илия справа – синие крыла хитона распахнуты…

      А посередине Господь – руки Его пылающие на всю полночную твердь

      размахнуты,

      Огненные власы Его поджигают радостными свечьми Вселенную,

      Звездные очи молча кричат: Земля, будь благословенною…

      Я упала на землю грязную, приникла к ней худым распятием,

      Шептала: «Господи, только не посылай мне Твое проклятие —

      Ведь я Тебе