Кровь не вода (сборник). Мария Метлицкая

старик из ума, – думала Элла, спускаясь по лестнице, – да все понятно – и возраст, и обида на дочь…»

      Она вздохнула, вошла в квартиру. Муж на кухне читал газету.

      – Ну, как? – спросила она. – Спит?

      Муж усмехнулся.

      – Да спит. И думаю – крепко.

      И снова начались больницы. А между больницами был ад. Эмма кричала, требовала, скандалила и ругала сестру. Все ей было не так и не эдак. Ей было то жарко, то холодно. То душно, то воняло помойкой из окон. Ей не нравилась рыба, курица, овощи и все остальное. Ее раздражали обои, светильники, медсестра и телевизионные программы – для тупых идиотов.

      Она будила сестру среди ночи, требуя то воды (стакан с водой стоял у кровати), то горшок, то окно – закрыть или открыть.

      Утром у нее было отвратное настроение из-за плохого сна. Днем она спала долго, а проснувшись, жаловалась, что голова чугунная, и настроение снова было ужасным. В десять часов вечера она могла попросить апельсиновый сок: «Только не из пакета, а из живых апельсинов!»

      Ей не нравилось все и всегда – люди, еда, фильмы, собственная сестра и ее новый муж.

      Вдруг она захотела в бассейн, и они стали возить ее туда. Все это было очень сложно, очень. Коляска, отсутствие лифта, погрузка в машину. Бассейн, сборы домой. И постоянное нытье, что она устала и ехать надо быстрее. «Валерий, ты что, первый день за рулем?»

      – Наглая баба! – однажды сказал муж.

      – Что? – Элла опешила – Ты что такое сказал, Валерочка? Она тяжелобольной человек. Больной и несчастный. Вся ее жизнь рухнула в пропасть. Ты понимаешь?

      Муж усмехнулся.

      – А теперь она наблюдает, как рушится в пропасть наша с тобою жизнь. И наблюдает, надо сказать, с удовольствием!

      Элла застыла.

      – И это… говоришь ты? Ты – самый порядочный, самый верный. Самый добросердечный?

      – Я порядочный, Элла. Конечно, порядочный, – тут он задумался и замолчал. – Думаю, немного найдется людей, считающих меня отъявленной сволочью. Но, Элла! Самая порядочная и самая верная у нас все же ты. И она, твоя сестрица, это отлично знает. И все же – задумайся, Элла! Наша жизнь принадлежит теперь только ей. Мы без нее ничего не можем – ни побыть вдвоем, ни пойти в кино, ни уехать в отпуск. Везде она. Всюду она. Она манипулирует тобой, а ты это терпишь. А у тебя, между прочим, семья. Но ей наплевать. На тебя – в первую очередь! Про меня она вообще не думает – меня просто нет. Или я есть только тогда, когда нужно ехать в бассейн или к врачу. Ладно, лично мне все равно. Но я не могу спокойно смотреть, как она уродует твою жизнь, Элла! Наша жизнь превратилась в ад. В ад кромешный! Ни ночью, ни днем нам нет покоя. Она, твоя милая родственница, с нами везде – зримо или незримо. И еще, Элл. Я, честно, не знаю. Вернее, никак не пойму. Ты, Элка, святая? Или, прости меня, дура?