Зимний рыцарь. Сказки для барышень любого возраста. Нина Воробьева

немудреная посуда, вторично рухнула многострадальная кадка и перекосилась дверь.

      Вздохнув, я оглядела образовавшийся кавардак, заплела косу потуже и занялась делом. Прежде всего – поврежденная курья нога, поскольку в перекосившейся на один бок избушке убирать невозможно. И выйти из нее – тоже.

      Благословляя подходящее сочетание ширины оконного проема и… хм… моего тела, я вылезла на мягкую изумрудную муравку (чудом не наступив на валяющуюся ставню). Избушка, жалобно скрипнув, вытянула в мою сторону трехпалую узловатую конечность, требуя лечения и ласки и получая и то и другое. Я смазала ушиб травяным бальзамом, перебинтовала чистой тряпицей и напоследок погладила жесткую кожу. Нога осторожно опустилась, ощупала то, что под нее попало, и расслабилась. Пол в избушке наконец-то принял привычный вид.

      Солнце дотянулось до макушек соснового бора за рекой, когда я вытерла пот и удовлетворенно оглядела дом. Все стояло на местах, на столе остывали пирожки, дым бодро выходил из свежепрочищенной трубы, а Баюн вылизывался на лавке. Оставалось только поправить по-прежнему перекошенную дверь и навесить заново ставню, но с этим придется обождать: во-первых, я жутко устала и перепачкалась сажей, а во-вторых, для крупного ремонта требовались вещи, которых в хозяйстве не имелось. Например, сильный мужчина. Ну, или, на худой конец, столярные инструменты, у которых я не знала даже названий, не то что способ их применения.

      Баюн лизнул лапу и принялся умывать морду.

      – Гостей намываешь? – рассеянно поинтересовалась я. – Тогда сам их встречай. Я пошла купаться.

      Холодная вода ласково приняла меня в свои объятия, смыла грязь и усталость и оставила нежиться. Длинные распущенные волосы плыли по течению, сплетаясь с лентами водорослей. Тело млело под солнечными лучами, распластавшись на поверхности воды. Мир и благолепие завладевали душой, стирая из памяти все утренние неприятности и перенося на неопределенное время необходимость появляться в деревне и каким-то образом объяснять, кто я такая и что именно мне надо для ремонта. А самое нехорошее, что потом потребуется уговаривать избушку и перемещаться в другое место, чтобы избавиться от надоедливых деревенских парней, а я тут уже прижилась.

      – О мужчинах задумалась? – вынырнула из воды хорошенькая зеленоволосая головка.

      – Нет, о жизни, – искренне ответила я. – Хотя можно сказать, что и о мужчинах.

      – А я так и знала! – с гордостью заявила русалка, показываясь из воды по грудь. – Когда женщины думают о мужчинах, у них всегда такое выражение лица.

      – Какое?

      – А вот такое! Тоскливое!

      – Рина… – вздохнула я. – Мне не нужен мужчина. Точнее, не в том смысле, в каком ты думаешь. Мне ремонт в избушке сделать надо…

      Рина выслушала историю моих злоключений, нырнула, взмахнув серебристым хвостом, и, появившись опять, вынесла заключение:

      – Путаешь ты все. Ремонт – это следствие того, что в жизни нет кого-то сильного и надежного. Появится он – и ставни