Серебряный змей в корнях сосны. Мария Дубинина

история не впечатлила, и он украдкой посматривал за реакцией товарищей. Мадока насупился, Арата поежился, а Кента поджал губы.

      – Утром мы проведаем семью Сакума.

      – Я вас провожу.

      – Не нужно. Деревня не Киото, мы как-нибудь сами. Заодно осмотримся.

      Лицо девушки просветлело.

      – Вы будете колдовать?

      – Пф, – вырвалось у Хизаши. – Простите.

      – У нас свои методы, – ушел от ответа Кента. – Уже поздно, тебе лучше вернуться домой, Марико-тян, спасибо за еду.

      Когда за ней закрылась дверь, шум дождя ворвался в дом, а после снова отдалился, Куматани сразу же отчитал Хизаши:

      – Если ты будешь вести себя так с людьми, никогда не получишь от них правдивых ответов.

      – Мы и так не получим от них правдивых ответов.

      – Не думаю, что Марико-тян лгала.

      – Она, может, и нет, но чьи слова она пересказывала, а? Своего отца.

      – Неужели Ито-сан нас обманул? – совершенно искренне ужаснулся Арата, и Хизаши захотелось схватиться за голову от его наивности. Вместо этого он отвернулся к огню и блаженно сощурился.

      – Ладно, мы устали и замерзли, – пошел на мировую Куматани. – Давайте снимем верхнюю одежду и просушим, а потом ляжем спать.

      Шорох дождя убаюкивал, как и треск пламени, и вскоре спутники Хизаши заснули, их дыхание выровнялось, стало глубоким и медленным. По полу гулял сквозняк, и чудо, что крыша не протекала, иначе Хизаши проклял бы это место вместе со всеми его жителями, однако со временем он научился сдерживать гнев. Глядя в потолок с гроздьями паутины, он не мог уснуть и прислушивался к ночным звукам. Человеческое жилище никогда не пустовало полностью, рядом с людьми, будучи невидимыми глазу, обитали самые разнообразные существа. Так же, как и Хизаши сейчас, они научились жить с ними в гармонии, помогать или хотя бы сильно не вредить. Но в этом доме не было следа даже дзасики-вараси, а значит, им пришлось уйти вслед за домочадцами. Или просто уйти, если те умерли и никого не оставили после себя.

      Хизаши перевернулся на бок и встретился в темноте с открытыми глазами Куматани Кенты, в которых плясали красные отблески огня.

      – О чем ты думаешь? – спросил Кента. Их футоны лежали рядом, почти впритык, и не приходилось бояться, что громкие голоса разбудят остальных. – С первых слов Марико-тян ты погрузился в себя. Тебя что-то смущает?

      – Холод, – буркнул Хизаши. – Дождь. Сырость. Грязь. Мне продолжать?

      – Мадоку ты можешь сбить с толку, но меня – нет.

      И посмотрел так, будто видел насквозь, вот только если бы действительно видел, не лежал бы рядом – можно коснуться рукой, – а уже тянулся бы за Имой.

      – Много слов, – хмыкнул Хизаши. – Неужели ты сам не чувствуешь подвоха? Готов поспорить, даже Сасаки, если перестанет трястись от всего подряд, заметит, как нас водят за нос.

      – В таком случае, завтра мы во всем разберемся. Нельзя опозорить школу.

      – К демонам школу. Но я бы посмотрел, как потеет староста, пытаясь оправдаться.

      Кента