Асфодель, цветок забвения. Евгения Перлова

нас к нему пустят? А он один лежит в большой палате или с кем-нибудь подружился? А что за Дунькин Пуп? – затараторила Элли, словно и не рыдала только что.

      – Тебе на какой вопрос отвечать? – улыбнулась мама. – Прямо растерялась я.

      – На все!

      – Конечно, пустят, только ненадолго. Он лежит с другими детьми в палате, их там шесть человек. Не знаю насчет «подружился», сама спросишь. Дунькин Пуп – так холм называется, больница там находится.

      – Ничего себе холм! Целый пуп какой-то Дуньки! – развеселилась Элли.

      – Да, говорят, жила там одна великанша Дуня триста лет назад, – с серьезным видом сообщила мама, – была такая толстая и большая, а спала прямо под открытым небом. Когда шел дождь, в ее пуп наливался целый пруд.

      – Ничего себе пуп! – восхитилась Элли. – И что с ней стало, с этой Дуней?

      – Посватался к ней один симпатичный великан, а она, нет чтоб сразу согласиться, послала его за неведомо чем неведомо куда, – ответила мама.

      – Это зачем и куда? – удивилась Элли.

      – Хотелось Дуне кольцо, в котором волшебная сила закована, чтобы всеми ветрами повелевать. Настоящая девочка, сама не знала, чего пожелала, – усмехнулась мама, – где ж взять то, чего не существует? Ушел великан на поиски и не вернулся, пропал. Может, до сих пор кольцо это ищет. А Дуня так загрустила, что от грусти-тоски взяла да и окаменела.

      – На том месте, где Мика лежит? – охнула Элли. – Ну в смысле, где больница стоит?

      – Ага, вот он, Дунькин Пуп, пришли, смотри, – мама показала на холм, – по лестнице подняться, и мы на месте.

      Элли разочарованно вздохнула. Она ожидала увидеть большую каменную женщину, а это был просто небольшой холм с редкой жухлой травой. Наверху ютилось трехэтажное здание.

      – Скорее к Мике! – воскликнула Элли и запрыгала вверх по ступенькам, напевая:

      Громко пробьет двенадцать,

      Триста шагов

      Будем мы подниматься

      В Город Снегов.

      – Что за Город Снегов? – спросила мама через пять минут, подходя к крыльцу, где ждала Элли. – Ты такая быстрая, не угнаться!

      – Скорее к Мике! – нетерпеливо повторила Элли, открывая дверь. – А Город Снегов – это просто стихи.

* * *

      Охранник сказал, что отделение неврологии на втором этаже, и, выдав бахилы, пропустил их. Они поднялись и прошли к Мике в палату. Он сидел, облокотившись на спинку кровати, и скучал: читать нельзя, телевизор смотреть нельзя. Он был один: мальчишки-соседи ушли на процедуры.

      Мама поцеловала его и ушла поговорить с лечащим врачом и помыть фрукты, купленные по дороге. Элли села к Мике на край кровати.

      – Как ты себя чувствуешь? Голова болит? Тошнит? – спросила она с тревогой.

      – Да все нормально, мне тут таблетки дают, капельницу ставят, – Мика пожал плечами, – не болит ничего, не тошнит… Нельзя ничего…

      – Скоро отпустят? Без тебя очень грустно, – вздохнула Элли.

      – Врач сказал лежать неделю. Потом анализы какие-то, обследования, и если все в порядке, то отпустят, –