Асфодель, цветок забвения. Евгения Перлова

нужно?

      Элли стащила с кровати медведя, пошла в гостиную и забилась в угол. Стемнело, но она боялась пошевелиться и сидела, уткнувшись в плюшевый мех, пока не услышала скрежет замка.

      Сначала она обрадовалась, но в следующую секунду в голову пришла ужасная мысль, что, возможно, тот странный мужчина раздобыл где-то ключ от их двери и пытается ее открыть. Элли спряталась с медведем за диваном и задрожала. Было темно.

      В коридоре зажегся свет.

      – Дома кто есть? – раздался родной веселый голос.

      Элли выползла из своего укрытия, вскочила, бросила медведя и кинулась к отцу. Он подхватил ее, как пушинку, обнял. Руки его были крепкими, надежными, и Элли сразу же успокоилась.

* * *

      Мама вернулась через несколько часов. Сообщила, что у Мики сотрясение мозга и лежать ему в больнице не меньше недели.

      – Это все из-за меня, – опустила глаза Элли.

      И стала рассказывать про странного мужчину, как тетя Катя из второго подъезда спугнула его, и про то, как брат упал на лестнице, когда бежал к ней навстречу. Мама стала белая, как потолок. Папа внимательно слушал и, когда Элли замолчала, принес блокнот, стал уточнять детали насчет мужчины, записывая все, что говорила дочь:

      – Как думаешь, Элли, он старше меня или нет?

      – Старше, наверное. Он вообще старый какой-то, хотя по голосу молодой.

      – Он был лысый?

      – Не знаю, он был в кепке. В черной.

      – А рост какой? Выше меня? Ниже?

      – Ниже. Намного. Ты-то вон какой высокий!

      – В чем он был? В какой одежде?

      – Куртка темная, серая такая, как асфальт. И грязная будто.

      Мама встала и медленно вышла из кухни.

      Папа продолжал спрашивать:

      – А глаза какие? И что-то особенное, может быть, запомнила? Шрам или родинка?

      – У него нос кривой, будто сломанный. А глаза как бутылка от минералки. Такие прозрачные, противные.

      Вернулась мама с газетой.

      – Смотри, – мама ткнула пальцем в картинку, будто карандашом нарисованную, – похож на того мужчину?

      Элли вгляделась, отпрянула и вжалась в стул:

      – Похож, а почему он в газете?

      Страх был липкий, от него вспотели ладони и заныли виски. В них застучало – бум-бум-бум – так громко, что Элли зажмурилась от грохота.

      Мама с папой переглянулись. Губы у мамы дрожали, и она не могла вымолвить ни слова.

      – Он вор, – как-то слишком спокойно ответил папа, – проникает в квартиры с помощью маленьких и доверчивых детей, крадет деньги и ценные вещи. Надо будет соседку расспросить, и чтобы она с нами пошла. Надо ехать. Сообщить… куда следует… чтобы Элли все рассказала…

      – Милый, не надо ее никуда водить, тем более сейчас, – тихо сказала мама и обняла дочь, – ты же видишь, в каком она состоянии. Сегодня был тяжелый день, но он уже заканчивается. Завтра все будет хорошо.

      – Ты права. С утра я сам съезжу и передам… информацию. Вдруг это поискам и следствию поможет. Вдруг… спасет кого-то. Элли повезло, слава богу. Иди