Гуттаперчевый клоун. Геннадий Авласенко

крикнула Анжела Митрофановна, мгновенно переключая внимание с Лёли на Иришку. – Что ты себе позволяешь?! А тебе, Мирончик, тихо никак не сидится! Кушнер, ты куда?!

      Но Лёля уже выбегала из класса.

      Она не помнила даже, как сбегала по ступенькам на первый этаж, как брала курточку в гардеробе. Опомнилась лишь, когда от здания школы её отделяло не менее полутора километров.

      И всё это расстояние она не прошла, а буквально пробежала. Сама не понимая: куда и с какой целью.

      И лишь, приостановившись и внимательно осмотревшись по сторонам, поняла, что находится сейчас совсем неподалёку от старой обшарпанной пятиэтажки, в первом подъезде которой, на пятом этаже и проживает Марьяна со своей мамой и бабушкой.

      Вернее, проживала там ещё столь недавно…

      А что теперь? Кто там теперь обитает?

      Лёля вдруг поняла, что ей очень не хочется этого выяснять. И что куда лучшим вариантом будет просто повернуться и уйти. Домой, или, может, вновь в школу возвратиться? Тем более что и рюкзачок там остался…

      Некоторое время Лёля колебалась, а потом вдруг ощутила, как вместо страха в душе рождается злость. И какая-то отчаянная решимость всё окончательно выяснить. Всё то, что произошло с ней самой за это последнее время, и что же всё-таки случилось с Марьяной?..

      И тогда она вошла в подъезд и принялась медленно подниматься по таким знакомым ступенькам на пятый этаж. Поднималась тяжело, через силу, ноги были словно ватные. Или какие-то чужие, что ли…

      – Лёлька, постой! – послышался вдруг позади Лёли чей-то на удивление знакомый голос, и одновременно с этим гулко хлопнула входная дверь.

      Обернувшись, Лёля с радостным удивлением увидела Иришку, только что вбежавшую в подъезд. Она смотрела на Лёлю, стоящую на ступеньках, и тяжело, с присвистом дышала.

      – Фу, еле догнала тебя! – с трудом проговорила Иришка, обмахиваясь ладонью, как веером. – Чемпионка, блин!

      – А ты чего за мной побежала? – вновь спустившись вниз, Лёля подошла к подруге вплотную. – За меня беспокоилась или просто нашла удобный повод с уроков слинять?

      – А ты как думаешь?

      Ничего на это не отвечая, Лёля крепко обняла Иришку, прижала её к себе (вернее, сама к ней крепко прижалась) и вдруг заплакала. Даже не заплакала, разрыдалась навзрыд.

      – Ты чего? – встревожилась Иришка, отстраняя от себя подругу и внимательно вглядываясь в заплаканное её лицо. – Случилось что?

      – Случилось! – всхлипнула Лёля. – Да ещё как случилось!

      – Давай рассказывай!

      – Нет!

      Лёля отрицательно мотнула головой, старательно вытерла тыльной стороной ладони остатки слёз на щеке.

      – Ты же всё равно мне не поверишь!

      – А вдруг?!

      Некоторое время Лёля лишь молча смотрела на Иришку.

      – Ладно! – наконец-таки решилась она. – Слушай тогда!

      Она замолчала, но Иришка тоже молчала, ожидая продолжения.

      – Понимаешь, я не ходила с тобой в кино в эту субботу, – торопливо, чтобы Иришка не успела