Сто вопросов как бы обо мне. Екатерина Бордон

на Костика не похожа, – поджимает бабушка губы.

      Аська втягивает голову в плечи, а с потолка (точнее, из квартиры над нами) доносятся какие-то крики и топот. Мы молча смотрим, как люстра начинает раскачиваться туда-сюда, звеня стеклянными висюльками.

      Бабушка перевешивает полотенце и всплескивает руками.

      – Ну, начало-о-ось. Выгнать на улицу этих Тарасовых, и дело с концом.

      А потом поворачивается к нам и придирчиво инспектирует тарелки.

      – Ну-ка, ешьте давайте! Кому добавки надо будет, я налью.

      Добавки?!

      Мы с Аськой смотрим друга на друга, и в глазах у нас плещется ужас.

      А в тарелке зловеще плещется суп…

      * * *

      «Не выдумывай», – это бабушкина коронная фраза. Прямо девиз по жизни! Она бы, наверное, с удовольствием плакат с этой фразой нарисовала и повсюду с ним за мной ходила.

      Что значит, не будешь стричься? Не выдумывай!

      То есть как ничего не задали? Не выдумывай!

      В смысле, опять кружок бросил? Не выдумывай!

      А я вообще не выдумываю. Я всегда говорю, как есть! Вот сейчас, например, говорю, что устал и хочу отдохнуть.

      – Не выдумывай! – пыхтит бабушка, подцепляя штору на очередной крючок. – Устал… Ты вагоны что ли в школе разгружал?

      А над плакатом у нее был бы герб с изображением тарелки с супом. Для устрашения врагов!

      Я, наконец, пропихиваю в пищевод последнюю ложку масляной жижи и тут же мою тарелку, пока бабушка добавки не налила. Хотя ей сейчас не до меня – она в зале другие занавески вешает, потому что ей не нравятся, как эти вместе с тюлем смотрятся.

      –Ты поел? – кричит она так громко, словно я на другом конце света, а не в соседней комнате.

      – Да.

      – А тарелку помыл за собой?

      – Да.

      – Иди сестре с уроками помоги.

      Пф-ф-ф… Будто ей нужна моя помощь! Аська вообще-то гений. Не то, что я. Я в первом классе рыдал от натуги, пока все эти палочки-крючочки рисовал и буквы в слоги складывал. А она читать научилась по вывескам на улице. Доставала меня просто жесть, пока мы гуляли: Макар, что тут написано, а там, а это какая буква? Я скрипел зубами, но все равно отвечал: гастроном, бульвар Космонавтов, это не буква, а цифра, балбесина. Ну и научилась как-то сама.

      Наверное, я педагог от Бога. Похоже на то.

      Я отпихиваю с дороги Ниндзю, который задрых прямо в дверном проеме, и проскальзываю в Аськину комнату. Точнее, Аськину и мамину. У нас как в восточном гареме: есть женская половина квартиры и мужская. Комнаты-то только две! Поэтому Аська с мамой спят вместе на большой двуспальной кровати, а я в зале на маленьком диванчике. Нормально вообще? Там даже ноги толком не вытянуть!

      С другой стороны, никто ко мне не пристает по ночам, когда мне не спится. Я иногда до трех-четырех ночи торчу в телефоне. Или смотрю на прямоугольник на обоях – туда, где раньше папин портрет висел. Смотрю, смотрю… И наконец проваливаюсь в сон, как ложка в тарелку с бабушкиным супом.

      Плюх! И сразу на дно.

      В безнадегу.

      * * *

      Аська