813. Морис Леблан

в сейфе. Понял?

      – Да, патрон. Но если, случаем, сейф не откроется, если слово «Долор»…

      – Замолчи, Марко. Выйдя из банка, ты оставишь Жерома, вернешься к себе и позвонишь мне, чтобы сообщить о результатах операции. Если, случаем, слово «Долор» не откроет сейф, у нас с моим другом Кессельбахом состоится последний разговор. Кессельбах, ты уверен, что не ошибся?

      – Да.

      – Иначе ты поплатишься за наш напрасный труд. Посмотрим. Ступай, Марко.

      – А вы, патрон?

      – Я остаюсь. О, ничего не бойся. Никогда еще я не был в такой безопасности. Не так ли, Кессельбах, предписание категорично?

      – Да.

      – Черт, ты так поспешно говоришь это. А не хочешь ли ты выиграть время? И тогда я, как идиот, окажусь в ловушке…

      Он в задумчивости посмотрел на своего пленника и пришел к заключению:

      – Нет… Это невозможно… Нас не побеспокоят.

      Не успел он закончить фразу, как в прихожей раздался звонок. Он с силой зажал рукой рот Кессельбаха.

      – А-а, старый лис, ты кого-то ждал!

      В глазах пленника вспыхнула надежда.

      Из-под душившей его руки послышался смех.

      – Молчи… иначе я задушу тебя. Заткни ему рот кляпом, Марко. Живее… Хорошо.

      Снова раздался звонок. Незнакомец крикнул, словно это он был Рудольфом Кессельбахом и словно Эдвард все еще находился на месте:

      – Откройте же, Эдвард.

      Затем он тихонько прошел в прихожую и, показав на секретаря и слугу, произнес шепотом:

      – Марко, помоги мне переместить их в спальню… вот так… чтобы никто не видел.

      Он поднял секретаря, Марко унес слугу.

      – Хорошо, теперь возвращайся в гостиную.

      Гость и сам последовал за ним и тотчас же, вернувшись в прихожую, громко, с удивлением произнес:

      – Но вашего слуги здесь нет, господин Кессельбах… Нет, не беспокойтесь… заканчивайте ваше письмо… Я сам открою.

      И он спокойно открыл входную дверь.

      – Господин Кессельбах… это здесь? – обратились к нему.

      Перед ним стоял чуть ли не великан с широким радостным лицом и бойким взглядом, переминавшийся с ноги на ногу и теребивший в руках края своей шляпы.

      – Да, здесь, – подтвердил незнакомец. – О ком я должен доложить?

      – Звонил господин Кессельбах… Он ждет меня.

      – Ах, это вы!.. Я предупрежу… Не могли бы вы подождать минутку?.. Сейчас господин Кессельбах поговорит с вами.

      Он имел смелость оставить посетителя на пороге, там, откуда через открытую дверь можно было видеть часть гостиной. И медленно, даже не обернувшись, присоединился к своему сообщнику возле господина Кессельбаха, сказав только:

      – Мы пропали. Это Гурель из Уголовной полиции.

      Сообщник схватился за нож. Незнакомец взял его за руку:

      – Эй, без глупостей! У меня идея. Ради Бога, пойми меня хорошенько и говори, в свою очередь… Говори так, будто ты и есть Кессельбах… Слышишь, Марко, ты – Кессельбах.

      Он изъяснялся с таким хладнокровием и таким непререкаемым авторитетом, что Марко понял без дополнительных разъяснений, что должен играть роль Кессельбаха, и произнес так, чтобы быть услышанным:

      – Вы