813. Морис Леблан

что накануне, согласно предписанию, он запер окна всех пяти комнат.

      – В котором часу?

      – В шесть часов вечера.

      – И вы ничего не заметили?

      – Нет, ничего.

      – А сегодня утром?

      – Сегодня утром я открыл окна ровно в восемь часов.

      – И вы ничего не обнаружили?

      – Нет… ничего… Хотя…

      Он заколебался. Его засыпали вопросами, и он, в конце концов, признался:

      – Так вот, возле камина четыреста двадцатого номера я подобрал портсигар… который собирался отнести в администрацию вечером.

      – Он при вас?

      – Нет, он в моей комнате. Это портсигар из полированной стали. С одной стороны кладется табак и бумага для сигарет, с другой – спички. Имеются две буквы золотом… одна – Л, а другая – М.

      – Как вы говорите?

      Это вмешался Шапман. Казалось, он был очень удивлен и снова обратился к слуге:

      – Портсигар из полированной стали, говорите вы?

      – Да.

      – С тремя отделениями для табака, бумаги и спичек… Табак русский, не так ли, мелкий, светлый?

      – Да.

      – Принесите его… Я хотел бы взглянуть… Сам убедиться…

      По знаку начальника полиции Гюстав Бёдо удалился. Господин Ленорман сел и острым взглядом обследовал ковер, мебель, занавески.

      – Мы сейчас в четыреста двадцатом номере? – спросил он.

      – Да.

      Следователь усмехнулся:

      – Мне хотелось бы знать, какую связь вы видите между этим происшествием и драмой. Пять дверей отделяют нас от комнаты, где был убит Кессельбах.

      Господин Ленорман не соизволил ответить.

      Шло время. Гюстав не возвращался.

      – Где он ночует, господин управляющий? – спросил начальник.

      – На седьмом этаже, это улица Жюде, значит, над нами. Странно, что его еще нет.

      – Не могли бы вы послать за ним кого-нибудь другого?

      Управляющий отправился сам в сопровождении Шапмана. Через несколько минут он вернулся один, бегом, вне себя.

      – Ну что?

      – Мертв…

      – Убит?

      – Да.

      – А-а, черт, они сильны, эти негодяи! – изрек господин Ленорман. – Живее, Гурель, пусть запрут двери отеля… Следи за выходами… А вы, господин управляющий, проводите нас в комнату Гюстава Бёдо.

      Управляющий вышел. А господин Ленорман, прежде чем покинуть комнату, наклонился и подобрал крохотный кружок бумаги, от которого не отрывал глаз.

      Это была этикетка, окаймленная синим. На ней значилась цифра 813. Положив ее на всякий случай в свой бумажник, он присоединился к остальным.

V

      Маленькая ранка на спине, между лопатками…

      – Такая же точно, как у господина Кессельбаха, – заявил врач.

      – Да, – согласился господин Ленорман, – удар нанесла та же рука, и послужило то же оружие.

      Согласно положению трупа мужчина был застигнут врасплох на коленях перед своей кроватью, он искал под матрасом портсигар, который туда спрятал. Рука еще оставалась зажатой между матрасом и сеткой, но портсигара не нашли.

      – Надо,