Снег на кедрах. Дэвид Гатерсон

были любопытные зеваки да рыбаки на палубах своих судов в заливе. Рыбаки, как и большинство островитян, считали, что изгнание японцев было делом правильным; они стояли на палубах, облокотившись о рубки, убежденные в том, что японцы должны уйти – шла война. А война все меняла.

      Во время утреннего перерыва жена подсудимого подошла к тому месту, где сидел ее муж, и попросила разрешения поговорить с ним.

      – Только вам придется говорить, сидя сзади, – предупредил Абель. – Мистеру Миямото разрешается обернуться к вам, но и только. Слишком много двигаться ему не позволяется.

      Все семьдесят семь дней Миямото Хацуэ приходила к трем часам в тюрьму на свидание с мужем. Поначалу она ходила одна и разговаривала с ним через стеклянную перегородку, но потом он попросил жену привести детей. Так она потом и делала – рядом с ней были две девочки, восьми и четырех лет, а мальчика одиннадцати месяцев она держала на руках. Кабуо сидел в тюрьме, когда однажды утром его сын сделал первые шаги; днем Хацуэ принесла сына, и мальчик сделал четыре шага перед отцом, смотревшим на него через стекло. Хацуэ поднесла сына к перегородке, и Кабуо сказал ему в микрофон:

      – А ты далеко пойдешь, сынок, дальше, чем я! Уж сделай несколько шагов за меня, ладно?

      Теперь же, в зале суда, Кабуо повернулся к Хацуэ:

      – Как дети?

      – Скучают по тебе, – ответила Хацуэ.

      – Нельс над этим работает, – сказал Кабуо.

      – Я пока отойду, – сказал Нельс. – Да и помощнику Мартинсону тоже не мешало бы. Абель, почему бы вам не смотреть за вашим подопечным на расстоянии? Дайте же людям спокойно поговорить.

      – Не могу, – ответил Абель. – Увидит Арт – шею намылит.

      – Не намылит, – возразил Нельс. – Можно подумать, вы только и ждете, что миссис Миямото тайком передаст мистеру Миямото оружие. Встаньте хотя бы чуть-чуть дальше, дайте им поговорить.

      – Не могу, – стоял на своем Абель. – Правда не могу.

      Но он все же незаметно отступил на три фута и сделал вид, что не слышит их разговора. Нельс извинился и отошел.

      – А где дети сейчас? – спросил Кабуо.

      – У твоей матери. Там миссис Накао. Все нам помогают.

      – Ты хорошо выглядишь. Мне тебя не хватает.

      – Я выгляжу ужасно, – возразила Хацуэ. – А вот ты – вылитый солдат Тодзё[15]. Может, не стоит сидеть так прямо? Ты только оттолкнешь присяжных.

      Кабуо посмотрел жене прямо в глаза, и она поняла, что он задумался над ее словами.

      – Приятно выбраться из камеры, – наконец произнес он. – До чего же приятно!

      Хацуэ захотелось прикоснуться к нему. Ей захотелось протянуть руку и дотронуться до его щеки, коснуться кончиками пальцев его лица. Впервые за последние семьдесят семь дней их не разделяла стеклянная перегородка. Все это время она слышала его голос только через микрофон. Хацуэ так и не обрела спокойствие, она перестала мечтать о будущем. На ночь Хацуэ

15

Тодзё Хидэки (1884–1948) – японский генерал и политик. На Токийском процессе Тодзё судили как военного преступника и признали виновным по всем пунктам обвинения. Был приговорен к смерти и повешен.