Триста миллионов спартанцев. Тимур Бельский

только пожал плечами.

      – Насильно мил не будешь, – произнес он.

      После этих слов в кухне ненадолго воцарилась тишина; затем, выдержав небольшую паузу, дедушка Яри спросил, продолжая разговор:

      – А как дела в университете? Уже совсем немного осталось…

      – Чему я несказанно рад. Надоела мне эта учеба, и практически ни черта интересного там не было за все эти годы. Может, конечно, я ошибся с выбором профессии. Но, по правде говоря, мне и сейчас не приходит в голову ничего, что могло бы заинтересовать меня сильнее – так, чтобы как следует, понимаешь?

      Дедушка кивнул головой, и Ян продолжал:

      – Сейчас пишу работу по Второй мировой; история сквозь призму этической философии. Это более или менее интересно – но, сдается мне, высокой оценки я за нее не получу.

      – Почему это?

      – Уж слишком сильно я по всем прошелся. Не только по советской и германской оккупации, но и по нашим коллаборационистам, легионерам СС и всем прочим дерьмовым борцам за независимость. По их злодеяниям, мотивам, идеологии. И по современным деятелям, которые в поте лица трудятся над их героизацией.

      Дедушка Яри, между тем, доел свой суп и отодвинул пустую тарелку в сторону; затем, внимательно посмотрев Яну в глаза, очень серьезно ответил ему:

      – Дружок, тебе хорошо известно и мое отношение к вопросу, и история моих собственных злоключений. И я хочу сказать тебе всего одну вещь: ты в любом случае поступишь правильно, изложив свои взгляды на бумаге в точности так, как они представлены в твоей голове. Видишь ли, дело в том, что в подобных делах нельзя идти ни на какие уступки, сглаживать углы, соглашаться на компромиссы; нельзя вступать ни в какие сделки с совестью – даже если это всего лишь небольшая студенческая работа. Этого нельзя делать просто потому, что с юных лет лучше избегать обзаводиться подобными привычками. И с юных же лет следует приучать себя к такого рода принципиальности. Такие темы – не поле для компромиссов, просто запомни это; пиши так, как считаешь нужным, и не принимай критику, которая последует, слишком близко к сердцу.

      – Да я и не думал, дедушка, – немного растерянно ответил Ян.

      – Вот и не думай, – дедушка улыбнулся. – Между прочим, чего это ты не доедаешь?

      – Я уже не могу, – честно признался Ян. – Спасибо.

      – На здоровье. Уже поздно, тебе утром на учебу – давай ложиться спать.

      – Ты иди, а я еще немного посижу здесь. Потом приму душ и тоже лягу.

      – Хорошо, дружок. – Дедушка Яри поднялся из-за стола и похлопал его по плечу. – Спокойной ночи.

      – Доброй ночи.

      И дедушка Яри ушел спать, оставив Яна в одиночестве. Вымыв тарелки, он какое-то время просто сидел за столом, погруженный в свои мысли, снова и снова прокручивая в голове свою встречу с Анной. Затем сварил себе кофе – который он очень любил и который, как ни странно, никогда не мешал ему уснуть; выпил полчашки, и, почувствовав себя слишком уставшим, чтобы идти в душ, отправился спать.

***

      Следующим