Рассказы. Карина Демина

обманываться, но из головы не идет она, моя соперница. Красива, молода, свежа, наивна, почти как я когда-то… и мой король тоже видит это, мой король влюблен, я знаю его лучше, чем кто бы то ни было. Пытается скрывать, пытается беречь то, что осталось от моего самолюбия, но надолго ли хватит его бережливости? Любовь безумна и бездумна, и я не в состоянии что-либо сделать.

      Я знаю, что будет впереди… сначала шепоток, потом шепот, откровенные улыбки, людей и зеркал, боль, которую приходится скрывать за гордостью, и взгляд чужой родного человека. Он станет ненавидеть, пусть не сразу, но когда-нибудь… я ведь мешаю жить, мешаю любить.

      Просто мешаю.

      Так стоит ли, зеркальце, время тянуть? Три капли в бокал с вином, немного горчит, но я потерплю… пусть это будет похоже на сон … или сказку.

      Да, зеркальце, пусть это будет сказкой о старой королеве и потерянной любви…

      Верую

      Credo in Deum… /Верую в Бога/

      Спи, моя недозволенная любовь, мой непрощенный грех, мой сон, искушение, устоять пред которым недостало сил. Спи, доверчивый суккуб, мой падший ангел, мое наказание. Губами коснуться виска, пропустить прядь волос сквозь пальцы, вдохнуть твой запах, запоминая… прощаясь.

      Твоя душа во сне очнулась, светла, чиста, и то, что я собираюсь совершить, будет сделано не ради меня, но ради тебя. Ради бессмертия и этой чистоты. Я должен.

      Прости.

      …Patrem omnipoténtem… /Отца Всемогущего/

      Камера. Камень. Сырость и сумрак. Распятие на стене, распятие на столе, распятие на груди. Это место Бога и место грядущего суда.

      Ты плачешь, и слезы ранят сердце. Но не имею права отступить, я спасу тебя, пусть и такой ценой. Не отпирайся, не причиняй себе боли.

      Monitiones[1]

      Последний шанс на раскаяние, ты отказываешься, ты смотришь на меня, а я шепчу слова молитвы, ища успокоение. Дознание начнется завтра.

      Господь да сохранит грешную душу твою.

      …Creatórem cæli et terræ. /Творца неба и земли/

      Квалификатор[2] деловит, диктует протокол допроса, я записываю, стараясь не вдумываться в смысл.

      …спрошенная, почему народ ее боится, обвиняемая отвечать отказалась…

      …о причинах ее прикосновения к мальчику, который вскоре заболел, солгала, будто…

      …а о том, что она делала на поле во время грозы, дала следующее объяснение…

      Я пишу, старательно, не отрываясь, не обращая внимания на сводящую пальцы судорогу, слезящиеся глаза и холод, от которого немеет все тело.

      Рука сама выводит буквы.

      …как давно вы стали ведьмой?

      …чем было ознаменовано это событие?

      …кого вы выбрали своим инкубусом? Как его зовут?

      Почему ты не признаешься? Неужели Дьявол столь силен, что боль телесная тебя не страшит?

      Раскайся! Отрекись!

      Улыбаешься.

      Безумная.

      Et in Jesum Christum, Fílium ejus únicum, Dóminum nostrum… /И в Иисуса Христа, единого Его Сына, Господа нашего/

      Ты все же боишься боли. Ты кричишь, и отраженный камнем голос рвет душу на куски, и хочется

1

Увещевания (monitiones). Так в святом трибунале называются три предостережения, которые инквизиторы делают обвиняемому на трех первых аудиенциях, следующих за его арестом, чтобы побудить его старательно припомнить прошлое, испытать свою совесть и добровольно признаться во всем, что он помнит о сказанном или сделанном против католической веры, давая ему при этом понять, что никто не арестовывается без того, чтобы против него не было улики в проступке, что, если его сознание будет искренне и если он действительно раскается, по отношению к нему будет применено снисхождение.

2

Квалификатор – богослов, который оценивает действия и речи, выражая свое мнение о внутреннем убеждении их авторов. Квалификация объекта – оценка приписываемых обвиняемому поступков и слов, рассматриваемых без обсуждения намерения, которое обвиняемый мог при этом иметь.