Рассказы. Карина Демина

дела?

      Вежливый вопрос, на который последует вежливый ответ. Мне плевать на слова, лишь бы голос слышать… слушать… вечно мог бы, но времени всего лишь до утра, заранее считаю минуты, предвидя ненавистное «до свиданья». Свиданья случаются редко, а чтобы настоящее… и не мечтаю.

      – Сегодня много работы, – говорит она, вытаскивая из ведра горсть жемчуга, на сей раз мелкий, речной, зато много… жемчужины норовят скатиться с ладони, и есть повод помочь, поймать застывшие капли света… прикоснуться к ее руке.

      Теплая.

      – Перестань, пожалуйста… – печальный взгляд и белые крылья испуганно жмутся к спине. Обидно. Неужели я когда-либо давал повод усомниться в своей порядочности? Отодвигаюсь, еще немного и вниз упаду… иногда начинает казаться, что лучше уж вниз, чем дальше терпеть это издевательство.

      – Извини, – она осторожно касается крыла, и замираю, пытаясь запомнить это ощущение тепла и нежности, пусть вынужденное, но все-таки…

      – Я не хотела обидеть… просто… ну ты же понимаешь… работать надо.

      Понимаю. Глупо надеяться на большее. Раздражаясь от глупых мыслей, запускаю руку в ведро.

      – Разные, правда? – Она раскрывает ладонь, демонстрируя ровные круглые жемчужины. – Вера…

      Нежно-белая, не столько камень, сколько капля света, застывшая по Его прихоти.

      – Благословение… – нежно-золотая сфера.

      – Любовь… А у тебя что? Покажи!

      Мне стыдно, но отказать не смею, разжимаю кулак, демонстрируя…

      – Фанатизм, – белый комок извести.

      – Проклятие, – кривобокий золотой уродец, отвратительный даже мне. – Ненависть…

      – Почему? – в ее глазах читаю обиду и боль за изуродованные дары. Но я же не виноват, что все так… странно. Не дождавшись ответа, она бросает жемчуг вниз, и я свой мусор следом. Молчим. До самого рассвета молчим, и хочется выть от боли и бессилия… и от вопросов…

      Зачем нас двое?

      И почему ведро одно, а в результате… быть может дело не в содержимом, а в том, кто запускает руку, готовясь сделать подарок?

      Рассвет наступает быстро, небо светлеет, раскрашивая ее крылья нежной акварелью синевы… а в ведре пусто, почти пусто.

      – Держи, – она протягивает на ладони последнюю жемчужину, крошечная, чуть неровная поверхность отливает всеми цветами сразу. – Это тебе…

      Краснеет, не жемчужина – ангел, смешно, совершенно по-человечьи заливается румянцем и, растерявшись, принимаю дар… пусть с крыльев слезет чешуя, если отдам кому-нибудь.

      – Это надежда, – объясняет ангел. – Прости, но мне показалось, что тебе пригодится…

      – И как, пригодилась?

      – Не знаю, – ответила Н’гаи, сворачиваясь клубочком. – Демоны и ангелы, они ведь почти как люди… тоже любят придумывать несуществующие препятствия.

      Работа

      Волосы цвета мяты и рыжие глаза… таких не бывает, точно знаю, что не бывает, но вот она, передо мной, зеленоволосая и рыжеглазая, смотрит доверчиво и беспомощно. Одним словом, русалка.

      – Ты