Души. Александр Титов

стоны, пусть даже они взывают в детском испуге к родителям, бесплотные души должны быть изгнаны. Точка.

      Продолжив поиски, я поднялся на второй этаж. Не считая пары комнат, тот повторял первый. Без мебели, заваленный пылью. Только обои облетели, оголив кирпичные стены.

      Место, где с улицы я заметил привидение, оказалось кабинетом. Несколько бумаг на полу берегли чернильные расплывшиеся буквы детских стихов и рассказов с корявым слогом. Народное творчество, как оно есть. Старый камин, чёрный от сажи, одиноко раскрыл пасть в ожидание алого цветения. Но оставался ему только каменный холод. Промозглый, мёртвый и совсем чужой.

      – Здесь кто-нибудь есть? – крикнул я.

      Привидения отвечали редко. Проще начинать разговор самому, испугав и заставив вздрогнуть.

      – Папа, я заблудилась.

      Мне повезло. Привидением оказалась разговорчивая девушка. Ну как, повезло? Всё относительно.

      – Где ты? Покажись.

      – Папа, у тебя странный голос.

      Прозрачная дымка появилась в углу. Бесформенная, с человеческий рост, она не отбрасывала тени. Совсем свежее привидение. Прошло не больше недели после смерти.

      – Где твоё тело?

      – Тело? Я не понимаю. Ты не мой папа?

      – Попробуй вспомнить, что последнее ты видела?

      Глупо тратить время на отстранённые беседы. Призрак в любой момент мог забыть наш разговор и начать его сначала.

      – Последнее? Я ничего не понимаю. Как я здесь оказалась? Было темно. Только одна лампа горела. Она слепила. Болели глаза. И запах. Я задыхалась. Слишком сыро. А потом… Почему я здесь? Ты не мой папа? Кто ты? Где я? Говорить тяжело.

      Голос слабел. Каждая её фраза напоминала подход к штанге. Резкая, отрывистая, и давалась она не менее тяжко.

      – Темно? Сыро? Что это? Подвал?

      – Подвал? Не знаю. Там тихо. Только мыши иногда скребутся. И тяжело. Будто прессом прижало. Так ты не мой папа? Можешь его позвать? Он где-то рядом. Или маму. Они всегда рядом.

      – Как их зовут?

      – Я… я не помню. Почему я не помню? Это же так просто. Как я могла забыть? Я так устала. Хочу домой.

      Голос совсем ослаб. Звучал едва слышно. Дымка рассеялась с последним словом. Но главное я услышал.

      Прежде чем спускаться, подошёл к мутному грязному окну. Через него едва просматривались очертания фонтана и дороги. Но мне требовалось другое. Свет. Я хотел напитаться им, взять с собой хоть один солнечный луч. Как назло, густые облака не пропускали и одного. А меня ждала темнота. Не любил я все эти подвалы. Обходить бы их всех стороной.

      Внизу, в мрачных лабиринтах тесных коридоров стоял мерзкий гнилостный запах влажного кирпича, сырой земли и останков местных обитателей. Узкие проходы бесконечно изгибались, путались между собой серыми стенами. Иногда они сжимались, касались плеч, и казалось, что я вот-вот застряну. Но только я собирался отступить, как стены раздвигались. Больше это напоминало игру в прятки.

      Тишину изредка нарушали шуршания