Души. Александр Титов

да. Ещё и полку в подсобке никто не повесит. Ты не посмотришь? – задыхаясь, попросила Марина.

      Я прошёл за ней в подсобку. Полки были на месте…

      Через час я вернулся в зал, поправляя на ходу куртку. Посетитель всё так же сидел в обнимку с телефоном и по-прежнему не осилил последний кусок шашлыка. Он украдкой взглянул на меня, поёрзал. Что-то ему во мне не понравилось. Может, ревновал?

      Вспомнилось, что я спрашивал Вику про автомобиль и захотелось с размаху заехать себе по лбу. Особенно, когда проверил входящие и нашёл три пропущенных звонка.

      – Иван Петрович! Слава Богу, вы позвонили. Я уже пальцев к вам послала. Тот номер, что вы мне назвали, зарегистрирован на общество «Новые Грани».

      – Сектанты, значит? Очень интересно. Пальцам лучше передай, чтобы в усадьбу ехали. Там в подвале надо останки собрать. А тут я сам справлюсь.

      – Хорошо.

      – Ах, да. Скажи водителю, чтобы подъехал к кафе «У Питровича». Через «И».

      Значит, секта. Таких совпадений не бывает. Свежая тропа, камера без карты памяти. Уж слишком жирная стрелка указывала на это богом забытое кафе, чтобы не возникло подозрений.

      Мутная голова могла сыграть со мной злую шутку, если дело пойдёт наперекосяк. Зачем только пил, спрашивается? Впрочем, с другой стороны, тут мне жаловаться не на что. Раскрепостился, сбросил лишний вес. Это как раз приятно.

      Я подошёл к посетителю, но реакции не последовало. Вспомнить его не получилось. Лицо совершено типичное. Густые хмурые брови, тонкие губы, маслянистые, плаксивые глаза. Если не священник, то экстрасенс. Или, как оказалось, сектант.

      Я положил перед ним камеру. Лишь теперь он оторвался от своей игрушки, нахмурился ещё сильнее. Пусть только попробует бежать, ногу сломаю. Или нос. Куда попаду. В моём положении разброс может быть сильным.

      – День добрый. Это не ваше случайно? – поздоровался я сквозь зубы.

      – Вы пьяны, уважаемый. Оставьте меня в покое, – голос сектанта звучал так мелодично, словно он собирался проповедовать бредни про всеспасение и прочую чушь.

      – Ваше или нет?

      Я наклонился к нему ближе. Чтобы он нюхал мой перегар, чтобы кривился и отстранялся, чтобы в конце концов зажал нос. Он пойман с поличным и никуда не денется. И в глазах его уже метался страх.

      – Это же серийная модель. Таких тысячи по городу, и будь у меня одна из них, я бы не смог её отличить.

      – Но эта твоя. Правда?

      – Что же вы привязались? Мне неприятно ваше общество. Вы слишком много себе позволяете, даже не понимая, что делаете.

      – А знаешь, где я её нашёл?

      – Не знаю и знать не хочу. И мы с вами на «ты» не переходили.

      – Я переходил. А теперь слушай. Я нашёл эту камеру возле тела маленькой девочки. Брошенной в подвале мёртвой маленькой девочки. Понимаешь? Но вот в чём проблема. В камере нет карты памяти. А почему, знаешь? Она в твоём кармане.

      – Вы несёте пьяный бред. Это невозможно слушать. И ваш этот амбре. Езжайте домой, выспитесь. Сами же потом себя ругать будете, – сектант повысил голос.

      Упорный попался. Такому хочешь,