Не прощаемся. «Лейтенантская проза» СВО. Андрей Лисьев

кто среди них офицер.

      Не дожидаясь, пока гуманитарку унесут со двора, «Проза» паркует «ситроен» под иву капотом в куст. Маскировка.

      «Дрозд» доводит до него распорядок дня:

      – Подъем в шесть, завтрак в семь, утреннее совещание в восемь.

      – А зарядка есть?

      – Конечно! Вот такая! – «Дрозд» усердно трет кулаками глаза.

      «Проза» хихикает:

      – А отбой?

      – Как получится.

      Командир полка только что приехал с передового пункта управления (ППУ) на КП помыться, узнать тыловые новости. Позывной командира полка – «Аляска».

      Когда в штабе заканчивается совещание, «Прозу» приглашают вниз познакомиться с «Аляской». Пока полковник общается с офицерами, «Проза» изучает его живое лицо, остатки чуба между залысин и несколько морщин на высоком лбу.

      – И он чо? Слабонул? – Когда «Аляска» говорит, то и дело приподнимает правую бровь.

      В центре подвального помещения стоят три стола, накрытые огромной картой. Комполка и начштаба склоняются над ней. Остальные столы выставлены в ряд лицом к стене. Спиной к командирам за компьютерами сидят связисты, секретчик и «Неон». Двое возятся с плоттером. На стенах схемы и два православных стяга: красный с изображением Спасителя и синий с изображением Казанской иконы Божией Матери.

      Командир полка лучше всех понимает, зачем «Проза» приехал на фронт. Его ожидания от будущей книги самые высокие. «Проза» и «Аляска» говорят обо всем подряд, сбиваясь с одной темы на другую. «Аляска» живет войной. Осматривает выделенную ему кровать и стол в соседней комнатушке, вздыхает:

      – Нет, не могу остаться. Сердце – там, за ребят болит.

      «Проза» обещает записать и передать ему впечатления «человека со стороны», и «Аляска» уезжает обратно, на передок.

      – Проблема одна – мух столько, что норовят унести штабные документы, – «Дрозд» показывает «Прозе» место для ночлега.

      Но там душно, потому «Проза» выходит во двор, ищет, с кем познакомиться. Уже стемнело. Бойцы под руководством крепкого здоровяка, вдвое шире «Прозы» в плечах, заряжают ленту автоматического гранатомета. Сам АГС стоит здесь же – в кузове уазика-профи.

      – Когда челябинские мужики падают лицом в асфальт, кровь идет из асфальта! – это замполит, подполковник «Пустельга».

      В черном небе вспыхивает красный шарик. Он напоминает салют, только на большой высоте. Потом еще один и еще. Долетает звук первого взрыва. Это «панцири» сбивают HIMARSы. Кто-то за спиной «Прозы» считает разрывы:

      – Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, – по голосу «Проза» узнает «Неона», старшего лейтенанта заместителя начальника штаба назначили его нянькой. – Эх!

      «Неон» матерится:

      – А вот теперь прилеты!

      «Проза» оборачивается спросить, почему «Неон» считает не все звуки разрывов, но старлей уже догадался, о чем его хотят спросить:

      – Прилетов