Лоскутки Эверетта, или Заблудившиеся дети. Артур Александрович Капелько

же разлетелись и запрыгали по полу.

      – Скорее! – уже крикнула медсестра.

      – Миша…

      – Да, беги ты. Я соберу, интеллигент сраный.

      Мы рванули вверх по лестнице.

      15. В реаниматорской над Артемом склонились врачи.

      – Ничего не помогает, – услышал я. – Пульс почти на нуле.

      – В-вот, привела, – выдавила, задыхаясь, медсестра.

      – Д-да, вот он я, – волнуясь, выпалил я.

      К нам резко повернулся мужчина лет пятидесяти.

      – Видимо, поздно, – развел руками он. – Он что-то вам хотел сказать, по-моему. Вы его брат?

      – Нет, совсем нет.

      – Странно, – кивнул головой врач.

      – Друг детства он, – сказала медсестра.

      – Друг так друг. Что ж… Готовьте «шокер»! – тут же отдал он распоряжение. – Хотя… – повернулся снова он к нам, – медицина, как говорится, здесь уже… – махнул рукой врач, не договорив.

      – Мне можно к нему подойти? – спросил я.

      – Подойдите, – скептически-устало произнес врач. – Да-с-с… Где «бахилы», зараза? – посмотрел он строго на медсестру, указывая на мои туфли.

      – Щас, щас, я мигом, – сорвалась с места «сестричка».

      – Все на мне, ну все… – поднял взгляд к потолку врач. – Боже, как я устал, – закрыл он руками лицо.

      – Надевайте, – легко толкнула меня сзади медсестра.

      – Никогда. Вы меня поняли? Никогда…

      – Сдаюсь, – подняла руки женщина и захлопала ресницами.

      – То-то же, – ухмыльнулся врач. – А вы подходите, не стесняйтесь, – подтолкнул он меня. – Все равно сейчас мы вас отсюда удалим.

      Я подошел к лежащему без сознания Артему. Наклонился, взял за холодную руку. И тут едва пикающая синусоида на мониторе выровнялась в монотонный звук, превратясь в прямую.

      – Артем? Артем, я пришел. Я пришел! – не выдержав, крикнул я. – Я здесь!

      – Так, все, хватит. Вам надо уйти. Вы будете мешать. Сейчас наша работа, – похлопали меня по плечу.

      Я оглянулся, все еще не выпуская руки Артема.

      – Давайте, вас проводят.

      – А-а… – заикнулся я.

      – Все потом, по-о-то-о-ом, – нервно пропел врач.

      И вдруг я ощутил, как шевельнулись пальцы Артема, а потом все услышали частое, вылетевшее из ниоткуда «пи», еще «пи», а дальше… «Пи-пи-пи-пи-пи-пи…» – зазвучала радостная музыка. В этот момент это была музыка, еще какая!.. Что там Моцарт, Бетховен, Стравинский…

      И глубокий вздох. Веки задергались, лицо начало розоветь… Я невольно сжал руку Артема и… хлоп… его глаза, устремленные на меня и улыбка, сияющая, как у ребенка.

      – Я… я… еще… здесь? – еле прошептал Артем. – Ты… пришел… С-спа-сибо. – И слеза, одна единственная я выкатилась и исчезла, упав со щеки.

      – Еще одно чудо, – услышал я. – Вы, часом, не ангел? – наклонился ко мне врач.

      – Нет, ну что вы, – смущенно ответил я.

      – А вы, – обратился он к Артему, – батенька, очень напугали нас. Да-с-с… Больше так не шутите.

      – Постараюсь, – прошептал тот. – Только пусть Семен