Монолон. Алон Морх

Клинок вошёл под челюстью, но не глубоко. Юрий не моргающим взглядом смотрел, как старик схватился за его одежду, точно за спасательный плот, и медленно оседает на пол.

      – Защищать семью – достойная цель. Пожалуй, мне подходит.

      Кесарь перешагнул через труп и удалился, задвинув засов с той стороны при помощи магии.

      Гней Юрий Кесарь

      – Вижу, у вашей дочери нет отбоя от ухажёров! – прошептал Кесарь, подойдя сзади к матери Корнелии.

      – Ты мог бы не подкрадываться. Это тебя не красит, – Гициния даже не вздрогнула и сразу узнала голос.

      – Я не нарочно…

      – Не верю ни одному слову! Что хотел?

      – Будущему диктатору не подобает властвовать без супруги. Это могут неправильно истолковать.

      – Соболезную твоей утрате, хоть и с запозданием, – произнесла она.

      – Спасибо!

      – Как девочки? Терять мать непросто.

      – Они сильные… Я чрезмерно горд, что они у меня есть. Мария успела воспитать их в строгости и учтивости.

      – Предположу, что сегодня их здесь нет.

      – Ни к чему марать честь семьи. Я завел этот разговор…

      – Корнелия – своенравная дочь, – в голосе Гицинии сквозило материнское возмущение. – Глаз да глаз!

      – Вижу! – Кесарь кивнул. Они смотрели, как Корнелия танцует с Сикстом. – Её будущее я бы обсуждал с Понтием, но, увы, он тоже уже не с нами.

      – Я желаю ей счастья и всеми руками за твою кандидатуру, – произнесла Гициния.

      – Но…

      – Но убеждать насильно не буду. Уверена, у тебя хватит шарма её очаровать.

      – Выскочке Августу я уж точно не проиграю.

      – Тогда придётся снять маску, – коварно улыбнулась Гициния.

      – Действительно! Нельзя идти знакомиться в ней, – согласился Гней. – Пропадает искренность.

      – И таинственность. Мы так и познакомились. Помнишь?

      – Да, как тут забыть. А потом ты ушла к Понтию.

      – Нечего было глазами хлопать.

      – Тогда я бы не встретил Марию.

      – Ну, разрыдайся ещё! – укорила его Гициния. – Ты идёшь или нет? А то смотри, Корнелия прыгнет в постель к Августу.

      – Поностальгировали и хватит! Дела превыше всего, – Кесарь отдал Гицинии маску и пошёл прямо к танцующим, чем вызвал волну удивлённых взглядов. Когда хочешь стать Диктатором, такое внимание обоснованно и никуда от этого не деться. Нужно соответствовать заданной планке: не показывать слабостей и не давать врагам поводов для удара.

      Октавиан Август Сикст

      Сикст танцевал с Корнелией. Она даже смеялась над его шутками, но затем их прервали.

      – Мальчик мой, – произнесла женщина.

      – Мы знакомы? – спросил он.

      – Не узнал собственную мать? – возмутилась Делия. Она говорила шёпотом, чтобы не услышала Корнелия. – Я разочарована.

      – Мама… – Сикст замялся. – Я занят.

      – Вижу… Прохвостка совсем вскружила тебе голову.

      – Кто это? И почему ты позволяешь ей меня оскорблять? – вмешалась в разговор