Монолон. Алон Морх

«Змея!»

      – Право это не обязательно.

      – Сложно подобрать подарок для женщины, – вслух размышлял Кесарь. – Что любит одна, другая презирает.

      – Возможно, она не откажется от денег? – предложил Фауст.

      – Хорошая мысль, – согласился Кесарь. – Скажем, сто тысяч молоров.

      – Ты очень добр, но боюсь, моя матушка, как хозяйка Дворца диктатора, просто не заметит столь скромный жест, – пояснил Иустиниан.

      – С мамами всегда так, – добавил Фауст.

      – Сто пятьдесят тысяч! – увеличил сумму Кесарь.

      – Она всех рабов одевает в шелка. А каждое утро на завтрак ест устриц, – пояснил жрец.

      – Ей следует быть осторожней, – снова заговорил Фауст. – Устрицей можно подавиться.

      Иустиниан уже собирался возмутиться, как Кесарь увеличил тяжесть подарка.

      – Двести тысяч!

      – Очень щедрое предложение и замечу, достойный подарок, – улыбнулся жрец. – Она будет тебе весьма обязана.

      – Её единственная обязанность – думать обо мне хорошо.

      – Она всегда о тебе хорошо думала, и нет ничего неэтичного в том, что она продолжит думать так же.

      – Мы понимаем друг друга, – Кесарь обернулся к рабу. – Запиши! Двести тысяч Старшему жрецу.

      – Мидасом себя возомнил, – прошептал помощник. «Придурок!»

      Обговоренная ранее сделка была подкреплена на успех, и они оставили Иустиниана лицезреть грешников.

      – Отлично справился, хвалю, – произнёс Кесарь. – Из тебя выйдет толк, если не будешь меня подводить.

      – Работе я отдаюсь целиком и полностью, – любезничал Фауст.

      – Чудно! Значит, не прощаюсь. Воу введёт тебя в курс дела, – он впервые назвал раба по имени и отправился по личным делам.

      Гай Гициний Кравв Янус

      Диктатор на бал явился тайно через чёрный ход. В зале он встретил своего доверенного советника и занялся делами. Требовалось со многими переговорить, и маскарад подвернулся как раз вовремя. Янус только помог и одолжил Магну Туннию кругленькую сумму.

      – Он опаздывает, – произнёс Диктатор. – Заставляет ждать… Меня!

      – Трибун тоже хотел бы избежать огласки, – пояснил Кар.

      – Кто это рядом со Старшим Жрецом?

      – Кесарь. Его слугу я везде узнаю. Он хромает на левую ногу.

      – Что ему нужно от моего брата? – возмутился Янус.

      – По известным мне сведениям, Кесарь заказал гадание, – сообщил Вонтий Ликреций Кар.

      – Прохвост! Брат не возьмёт деньги.

      – Считаете?

      – Ты сомневаешься в его святости?

      – За ним тянется шлейф из слухов сомнительного свойства.

      – Он мой брат! – возмутился Диктатор.

      – И Кесаря тоже, – напомнил Кар.

      Властитель дернулся и бросил на него грозный взгляд. Их глаза пересеклись. Советник выдержал вызов стойко, не уронив достоинства. Слова возмущения умерли на губах Диктатора и были низвергнуты назад вместе с комом, подползавшим к горлу. Сжимая и разжимая кулаки, Янус поборол