Minni. Призвание – любить. Владимир Сергеев

в дом. В ответ Мария Федоровна лишь молча отрицательно покачала головой.

      Поклонившись, казак ушел. И императрица снова осталась наедине со своими воспоминаниями. Нацепив старомодные очки, она извлекла из лежащего на столике альбома пожелтевший от времени листок бумаги. Это было ее письмо к отцу, Кристиану IX. Близоруко сощурив глаза, стала читать.

      «Я не могу не благодарить Бога за то, что застала его, мое дорогое сокровище, еще живым и он узнал меня в последние минуты. Ты не можешь поверить, дорогой папа, как я благодарна за это Господу Богу. Никогда, никогда не смогу забыть тот взгляд, которым он смотрел на меня, когда я приблизилась к нему. Нет, никогда!

      Бедные император и императрица, они были так внимательны ко мне в моем и в своем горе; они и его бедные братья, особенно Саша, который любил его так возвышенно, и не только как брата, но как своего единственного и лучшего друга…»

      «Что же было дальше?» – аккуратно сложив и вернув письмо на прежнее место и откинувшись на спинку кресла, вернулась к своим воспоминаниям императрица.

      А вот что.

      Семья Романовых вместе с королевой Луизой и принцессой Дагмар отправилась в Дармштадт. Здесь они провели несколько дней, перед тем как вернуться в Россию.

      Смерть Николая еще более сблизила две семьи. В эти дни датская принцесса Дагмар и русский принц Александр лучше узнали друг друга. И не только общее горе сблизило их. Последние слова Николая запали в их души.

      Они подолгу были вместе, то и дело вспоминая о нем. И оба царствующих семейства – их родители – задумались над последними словами Николая. И именно в эти дни русский император высказал мысль о том, чтобы «оставить дорогую Дагмар возле нас».

      Совершенно опустошенной Дагмар вернулась на родину. Здесь она проводила дни в молитвах и слезах. Родители и близкие были не на шутку встревожены ее состоянием: их милая Минни, прежде такая жизнерадостная, превратилась в свою безмолвную, опустошенную тень. Она не хотела никого видеть, ни с кем разговаривать, и улыбка уже не появлялась на ее лице.

      Русская императорская семья не забывала о ней. Очень скоро из Петербурга пришло письмо от русского императора, полное ласковых и добрых слов утешения. В нем же Минни нашла нечто такое, что заставило ее сердце затрепетать. Александр II писал, что «очень желал бы», чтобы Дагмар навсегда осталась в их семье. Намек был достаточно прозрачным. Читая эти строчки, принцесса вспомнила последние слова своего жениха и то, как он соединил ее и Сашину руки. Но русский император слишком поторопился. Ведь ее боль еще не ушла…

      Это была ее самая первая, полудетская, невинная и такая короткая любовь. Может быть, даже просто влюбленность, но от этого ей не было легче. Ведь она была первой. А первая влюбленность так похожа на любовь. Найдя себе укромный уголок в душе человека, она таится в ней, иногда даже всю его жизнь, возвращаясь и возвращаясь нежданным всплеском воспоминаний – живого тепла или непреходящей горечи несостоявшегося. Но чаще всего в ней хватает и того и другого…

      Совсем