Никола зимний. Сергей Кузнечихин

свежесрубленная избушка стояла на их участке, чуть не доходя до большого ручья, по которому считалась граница. Еще на подходе выскочил рыжий пес и кинулся на Дамку. Чувствуя себя хозяином, прыгал нахраписто, но Дамка не отступала. Избушка была небольшая, но аккуратная. Лабаза пока не стояло и дрова не заготовлены – видимо, не успел. Увидев дымок над трубой, понял, что ждать не придется. Надеялся, что до стрельбы не дойдет, но ружье на всякий случай зарядил. Услышав собачью грызню, вышел мужичок лет сорока, невысокий, но крепенький. Смотрел удивленно, явно не ждал.

      – А ты кто?

      – Сосед.

      – Ну, проходи. Чай будешь?

      – Буду, – согласился, потому как с чаем разговаривать спокойнее.

      Чайник стоял на краю печки и еще подпаривал. Мужик взял чистую кружку. Налил наполовину чуть ли не чифира и придвинул банку с песком.

      – Сласти по вкусу.

      От сахара он отказался. Чай был слишком горячий.

      – Сосед, говоришь? Что-то я тебя раньше не видел, – спросил без намека на подозрение, скорее из любопытства.

      – Из армии недавно вернулся. А ты в курсе, что построился на чужом участке?

      – Почему на чужом? У меня разрешение имеется. Охотовед приезжал и выписал. Справка с печатью дома лежит, могу предъявить, – оправдывался мужик.

      – Да мало ли что твой охотовед с пьяни напишет. Вся деревня знает, что мы здесь тыщу лет охотимся. И дед мой, и папка.

      – Так это твой, значит, с девкой в бане угорел? – И уже с нагловатой уверенностью стал объяснять: – Вот видишь, все по закону, потому охотовед и выписал справку. Батьке-то участок уже без надобности.

      Мужику, видимо, понравилась собственная рассудительность, и он примиряюще улыбнулся. Но улыбка получилась какая-то гаденькая. Захотелось врезать в улыбающуюся рожу, но сдержался. Отодвинул чай. Встал и выложил:

      – Раз уж так получилось, до конца сезона промышляй, а на следующий год проси своего охотоведа, чтобы он тебе другой участок выделил.

      – Я на твои путики не полезу. Только по своему.

      – Будем считать, что договорились. Но я предупредил.

      Когда вышли на улицу, Дамка игриво обнюхивала чужого рыжего.

      – Видишь, – сказал мужик, – собаки помирились, надеюсь, и мы поладим.

      Незваный сосед не наглел. Следы иногда пересекались, но как без этого на охоте. Раздражало, но, коли договорились, терпел.

      Надеялся, что человек понял. Но на следующую осень к нему подошел отец Галки и обрадовал:

      – Слышь, Никола, а твой-то снова завозится. Вчера утром видел его лодку. Не понимат по-людски.

      Дядя Миша не советовал, что надо делать, знал, что обойдется без подсказки.

      Дождался дождливого дня и отправился к чужой избушке. Наколол мелкой лучины и разжег три костерка. Два – по углам и один возле стола. Потом выбил окно и распахнул дверь. Огонь лениво лизал стены, и он пожалел, что не прихватил бензина – было бы без лишних переживаний. Когда пламя