Одинокий волк. Джоди Пиколт

мир, надо в нем жить. Вы должны говорить на их языке.

      – То есть вы знаете волчий язык?

      Люк усмехнулся:

      – Можно сказать, свободно владею. Могу и вас научить некоторым фразам. – Он поднялся, поставил ногу на скамейку и наклонился ко мне. – У волков есть три разновидности воя, – пояснил он. – Есть поисковый вой, он рассказывает о местонахождении всех стай в этой местности. Не только о своей стае, но и о соперниках. Предупреждающий вой звучит немного глубже. Он предостерегает о том, что лучше держаться подальше; это способ защитить территорию и семью в ее границах. Третий тип воя – это зов. Он похож на классический вой, который вы слышите в голливудских фильмах, – скорбный, меланхоличный. Его издают, если член стаи потерялся, и ученые привыкли думать, что он выражает горе, но на самом деле это звуковой маяк. Он помогает пропавшему волку найти дорогу домой.

      – Вы можете продемонстрировать?

      – Только с вашей помощью, – галантно заявил Люк.

      Он потянул меня за руку, и мне пришлось встать.

      – Сделайте глубокий вдох, наполните легкие. Задержите дыхание как можно дольше, а затем выдохните. На третьем выдохе выпускайте звук.

      Он трижды вдохнул, приложил ладонь ко рту, и протяжный звук, состоящий из двух тонов, заметался по вольеру, взмывая над верхушками деревьев. Волки с любопытством подняли головы.

      – Попробуйте, – предложил Люк.

      – У меня не получится…

      – Еще как получится. – Он сзади положил руки мне на плечи.

      – Вдохните, – наставлял он. – Выдохните. Вдох… выдох. Вдох… Готовы? – И, наклонившись вперед, прошептал мне на ухо: – Отпускайте.

      Я закрыла глаза, и весь воздух в легких хлынул наружу, повинуясь вибрации, которая начиналась где-то посередине и заполнила все тело. Потом я повторила этот звук. Он был первобытным, гортанным. Сзади Люк тоже выл, но его вой отличался от моего, он был протяжнее, глубже, насыщеннее. Когда его голос сливался с моим, получалась песня. На этот раз волки в вольере запрокинули головы и ответили.

      – Потрясающе! – закричала я, прервав вой, чтобы послушать, как узором из волн переплетаются голоса волков. – Они знают, что мы люди?

      – А какое это имеет значение? – спросил Люк. – Это был поисковый вой. Довольно просто.

      – Попробуем еще раз?

      Он сделал глубокий вдох, округлив рот буквой «О». Изданный звук, совершенно не похожий на предыдущий, казался квинтэссенцией горя. В единственной ноте я услышала душу саксофона, разбитое сердце.

      – Что это значит?

      Он смотрел на меня так пристально, что я не могла отвести взгляд.

      – Это ты? – прошептал Люк. – Та, кого я ищу?

      Кара безуспешно пытается съесть стоящее на подносе желе. Ей удается гонять небольшую миску по подносу левой рукой, но каждый раз, когда она пытается зачерпнуть ложкой, миска либо опрокидывается, либо скользит.

      – Давай помогу. – Я присаживаюсь на край кровати и кормлю ее с ложки.

      Дочь открывает рот, как птенец, и глотает.

      – Ты все еще злишься на меня?

      – Да, –