Тесен круг. Пушкин среди друзей и… не только. Павел Николаев

– чаще всего у Дельвига и братьев Тургеневых. Затем их разлучила ссылка поэта.

      «Лицейской жизни милый брат»

      Царскосельский лицей предназначался для отпрысков именитого дворянства. У матери Вильгельма Кюхельбекера были надёжные «зацепки», чтобы устроить сына: её дочь Юстина Карловна Глинка была замужем за кавалером Григорием Андреевичем. Он преподавал великим князьям Николаю и Михаилу Павловичам и читал лекции императрице Елизавете Алексеевне. Не дремал и генерал М. Б. Барклай де Толли, приходившийся родственникам Глинкам. Словом, устроили долговязую дитятю.

      В. К. Кюхельбекер (1797–1846) родился в семье саксонского дворянина. Неуклюжий, вечно занятый своими мыслями, рассеянный и крайне обидчивый, на первых порах он был объектом насмешек и издевательств сокурсников. Но постепенно «урод присовершенный» покорил многих своим добродушием, любовью к справедливости и прекрасным знанием литературы, истории и философии. На этой почве он сблизился с Пушкиным, хотя первые литературные опыты Кюхельбекера, ориентированные на архаические образцы, он воспринимал иронически:

      Внук Тредьяковского Клит гекзаметром

                                                       песенки пишет,

      Противу ямба, хорея злобой ужасною дышит;

      Мера простая сия всё портит, по мнению Клита,

      Смысл затмевает стихов и жар охлаждает пиита.

      Спорить о том я не смею, пусть он безвинных поносит,

      Ямб охладил рифмача, гекзаметры ж он заморозит.

(1813)

      Тем не менее своё первое опубликованное стихотворение «К другу стихотворцу» (1814) Александр адресовал Кюхле, как прозвали лицеисты Вильгельма. Но в тот же год написал на приятеля две сатиры:

      Вот Виля – он любовью дышит,

      Он песни пишет зло,

      Как Геркулес сатиры пишет,

      Влюблён, как Буало (1, 294).

* * *

      Покойник Клит в раю не будет:

      Творил он тяжкие грехи.

      Пусть бог дела его забудет,

      Как свет забыл его стихи! (1, 298)

      Пушкин называл Вильгельма «живым лексиконом и вдохновенным комментатором» и говорил, что много почерпнул из совместных с ним чтений. В 1815 году благодаря Кюхле познакомился с только что вышедшими «Письмами русского офицера» Ф. Н. Глинки, имевшими шумный успех. Фёдор Николаевич был родственником Вильгельма и несколько раз навещал его в лицее.

      4 мая 1815 года Ивану Пущину исполнилось семнадцать лет. Это событие друзья впервые отметили со спиртным. В стихотворении «Пирующие студенты» Александр назвал всех участников застолья, о Кюхельбекере упомянул в заключительной строфе:

      Но что?.. Я вижу все вдвоём;

      Двоится штоф с араком;

      Вся комната пошла кругом,

      Покрылись очи мраком…

      Где вы, товарищи? где я?

      Скажите, Вакха ради…

      Вы дремлете, мои друзья,

      Склонившись на тетради…

      Писатель за свои грехи!

      Ты с виду всех трезвее,

      Вильгельм,