Одна душа на двоих. Ростислав Паров

раздалось с дальнего стола.

      Девушка спешно перелезла через свою скамейку, выскочила из-под навеса с торцевой его части и, скомандовав «дар-скальд», прыгнула вверх.

      Они с Таликом уже давно уяснили, что взлетать надо либо очень медленно, используя подъемную силу дара, либо быстро, но за счет начального толчка. Второй способ требовал немалого мастерства, чтобы подъемная сила начала действовать вовремя, зато обеспечивал одновременно и быстрый подъем, и легкость последующей компенсации избыточной подъемной силы углом наклона ног и ступней.

      Достигнув через несколько секунд примерно шести метров над землей, она подрулила к супругу. Внизу оскорбленный хулиган все еще формировал свой сиреневый клинок.

      – Ого! – Видели! – И она тоже летает! – восторженные возгласы последовали сразу с обоих столов.

      Покачивающаяся в воздухе парочка совсем не понимала их восхищений. Хоть они много тренировали полет, настоящими мастерами их назвать все еще было нельзя, да и ничего особого эффектного, помимо быстрого взлета Шенне, они не показали. Как бы то ни было, тогда их больше занимала подготовка к возможному уклонению от броска сиреневым мечом.

      Неожиданно дверь хозяйского дома распахнулась, из нее выскочил Байон, а уже за ним – сам учитель, волосы которого, вероятно, никогда не знали расчески.

      – Беру, беру, беру! – кричал наставник Очир, неистово тыча пальцем в направлении двух летунов. – Ха-ха-ха! Байон, сбылась моя мечта! – восторженно смеялся тот. – Целых два Скальда, да еще и с клинками! Вот тут, прямо передо мной, сами ко мне приехали! – казалось, тот был готов заплакать от радости.

      – Но отец!

      – Чего за «но», Байон?! – кинул он грозный взгляд на сына.

      Тот подошел поближе и что-то шепнул учителю на ухо.

      – Р-р-р, – недовольно зарычал тот. – Разберемся… – радость покинула его, сменившись суровой решительностью. – Так, Амон, балбес мой! – крикнул он растерявшемуся хулигану. – Еще раз увижу в трапезной твой клинок – отрублю левую руку, а нацелишь на моих учеников – отрублю обе. Ясно тебе?!

      – Ясно, учитель! – оторопел тот.

      – И чтобы завтра отдал Байону три ракшасса за ремонт, – цена повреждений явно включала в себя моральный ущерб. – Хрюшня тупая!

      – Понял, – совсем поник парнишка.

      – А сейчас тысяча приседаний! – не унимался Очир. – Или прочь пошел с моей учильни! Бездарь!

      Юноша послушно отошел, воткнул в землю клинок и, вытерев рубахой остатки каши вперемешку со слезами, начал упражнение. Летуны же, поняв, что опасаться им более нечего, аккуратно приземлились неподалеку от наставника и его подмастерья. Тут же подоспел к ним Баклай, пропустивший почти все представление.

      – Талия! – повелительно крикнул Очир, и девушка, спешно оставив свой чан с кашей, метнулась к мастеру. – Проследи, чтоб не хлюздил Амончик! Ладно, теперь вы, – обернулся он к приземлившимся новичкам. – Байон, сколько им не хватает?

      Оказалось, что всю их поклажу