Поручик Ржевский и дама с солонкой. Иван Гамаюнов

поручик, ведь всей России было известно, что Ржевский всегда намекает на одно и то же.

      – Саша, я не могу.

      – Софи, ты меня любишь?

      Разговор снова прервался. Ржевский вместе с Софьей исполнил ещё одну фигуру котильона, а когда Софья опять села на банкетку, то со стороны могло показаться, что прошло не несколько минут, а много дней, в течение которых красавица успела много раз отдаться любовнику и почти надоесть ему. Грудь её снова вздымалась, но теперь от смятения, а взгляд сделался беспокойным, ищущим.

      – Так что же, мадам? Жду вашего ответа, – Ржевский оставался всё таким же строгим.

      – Доказательства будут после котильона. Я скажу мужу, что мне надо в дамскую комнату, а ты иди в библиотеку. Жди меня там. Я постараюсь незаметно прийти туда вслед за тобой. Жди.

      – Софи, я готов ждать тебя всю жизнь… но не более часа.

      * * *

      Губернаторский дворец не был настолько большим, чтобы заблудиться, но Ржевский, кажется, обошёл все открытые комнаты уже в третий раз, но никак не мог найти библиотеку.

      Книгами поручик никогда не увлекался и потому не представлял, где же эту библиотеку искать, чёрт побери. Может, она заперта? Но Софья уверяла, что князь Всеволожский склонен держать свою «сокровищницу» открытой.

      Ржевский в очередной раз заглянул в зал, обитый деревом, где ещё недавно шла игра в карты, а сейчас почти никого не осталось. Танцы кончились, да и время давно перевалило за полночь, поэтому гости стали разъезжаться – прощались с четой Всеволожских и отбывали восвояси, так что в игорном зале задержались лишь несколько самых увлечённых господ, которые не обращали ни на кого внимания.

      Поручик прошёл от дверей до самого дальнего окна и обратно, снова чертыхнулся про себя и уже собирался выйти, когда столкнулся с девицей, от которой, казалось, давно отвязался. Тасенька!

      Поверх бального платья на ней был пуховый платок, прикрывавший горло, и в случае с любой другой особой поручик мысленно посетовал бы, что платком закрывается декольте, но здесь было решительно всё равно.

      – Александр Аполлонович! – воскликнула Тасенька. – А я вас искала.

      – Зачем это, Таисия Ивановна?

      – Боялась, что вы уедете, не простившись со мной.

      – Таисия Ивановна, – Ржевский старался говорить мягко, – я, конечно, очень уважаю вашего дядюшку, который пытается устроить вашу судьбу, но я вам ничего не обещал.

      – Вы назвали меня Тасенькой, – возразила девица.

      – Когда?

      – На банкете. Когда мне стало плохо.

      Ржевский попытался вспомнить банкет. Может, и назвал…

      – Нет, вы что-то напутали, Таисия Ивановна, – твёрдо произнёс поручик. – Я вас так не называл.

      – Называли.

      – Нет. Если что, можете спросить госпожу Тутышкину, которая сидела рядом и должна была всё слышать.

      Тасенька на мгновение задумалась. Наверное, ей, как и всякой девице на выданье, было досадно, что возможный жених от неё ускользает. И она решила выместить досаду на Софье, к которой проявляла неприязнь и раньше – когда