Пока мы живы. Екатерина Громова

я.

      – Черт его знает, – ответила Маратовна. – Опасность может быть где угодно: в еде, воде, воздухе.

      – Одно известно точно: синих лучше не подпускать к себе близко, – заметил Дима. – Иначе рискуете быть съеденными.

      – Бред какой-то, – громко заявила Маратовна. – Не могут они есть людей.

      – Ничего не бред, – почти обиженно сказал Дима.

      Я взглянула на него через зеркало заднего вида. Парень выглядел подавленно. Он смотрел в открытое окно; ветер развивал густую челку.

      – Мы не можем утверждать, что мертвые оживают и едят людей, – сказала я. – Мы этого не видели. Еще ни один труп не вставал.

      – Да? – едко спросил Дима. – А почему же кассирша бродит там в поиске вкусного мяса? Я наткнулся на нее, когда вернулся за ключами.

      Сердце пропустило один удар.

      Я пыталась уговорить себя, что он все придумал, что это больная фантазия. Реальность – министр с пробитым черепом и мой коллега с окровавленной битой в руке. Но ведь еще была Дарья Прокопьевна. И два подростка. Но они никого не ели! Дима все придумал. Мне отчаянно хотелось в это верить – разум отказывался принимать его слова. Но зачем ему придумывать такие страшные вещи?

      Пока все эти мысли проносились у меня в голове, случилось то, что подтвердило Димины слова.

      Глава 3

      Мы уже почти подъехали к выезду из города, когда увидели тело мужчины, лежащее поперек дороги. Рядом с ним спиной к нам сидела девочка лет пяти. Она так трогательно склонилась над мужчиной, что я почувствовала ком в горле. Наверное, это ее отец. Надо ей помочь. Я остановилась и заглушила двигатель.

      – Почему ты опять остановилась? – спросил Дима.

      – Ты не видишь, что там девочка?

      – Наверняка, она посинела. Поехали, Варя.

      – Давайте посмотрим? – предложила я. – Уж с ребенком-то мы справимся.

      – Ненавижу детей, – пробурчал Дима.

      – Твое милосердие меня удивляет, Варвара, – сказала Маратовна. – Мне кажется, мы решили уже, что всем не поможешь. Нужно спасать свою шкуру.

      – Анна Маратовна, но она же еще дитя, – я показала в сторону девочки, которая все также сидела возле мертвого мужчины. – В любом случае, нужно убрать тело мужчины – оно перекрыло нам дорогу.

      – Вот еще, трогать мертвяков я не собираюсь, – заявил Дима и сложил руки на груди для большей убедительности, – они могут быть заразными.

      – Что ты предлагаешь? Пойти пешком?

      – Проехать по нему и двигаться дальше.

      – Дим, мы не можем так поступать с мертвыми людьми.

      – Только не говори, что мы будем хоронить каждого встречного жмурика. Так мы доедем до твоих родителей через лет десять в лучшем случае. Да и к тому же, повторюсь, мы можем заразиться.

      Когда он напомнил о моих родителях, сердце болезненно сжалось.

      – Хоронить мы никого не будем. Но отодвинуть в сторону тело мужчины мы можем, – не успокаивалась я.

      – Пошлите, черт возьми, – сдалась Маратовна, видя мое отчаяние. – Я только Олега с собой возьму.

      Мы