Образование Великорусского государства.Очерки по истории. А. Е. Пресняков

в виде вотчинной власти князя». История Москвы до смерти Симеона Ивановича выясняет, как создалось княжество, «выработавшее в себе те жизненные силы, которые в дальнейшем развитии своем привели к государственному строю». Для Полежаева с первой половины XIV в. «история этого княжества становится историей России». Основной задачей историка является поэтому выяснение причин возвышения Москвы, ответ на вопрос: «Почему именно Москве, а не другому какому-либо княжеству выпала счастливая доля сделаться фокусом всех русских интересов?»

      Такая постановка вопроса об условиях, определивших образование Великорусского государства, окрепла в прочную историографическую традицию, стала своего рода «аксиомой» в построении русской истории. В. О. Ключевский явился и в «Боярской думе», и в «Курсе русской истории» «как бы вторым творцом научных теорий, высказанных до него»: в истолковании политического строя Киевской Руси «принял установленную Соловьевым схему и только позаботился о том, чтобы дать ей иное обоснование». Учение об «очередном порядке княжеского владения в Киевской Руси»; «учение о колонизации северной верхневолжской Руси, как основе нового политического порядка, установившегося в этой Руси и подготовившего Московское государство»; теория «удельного» владения и объяснение возвышения Москвы, ставшей зерном Русского государства – у Ключевского дальнейшее развитие и видоизменение выводов Соловьева и Чичерина. Конечно, Ключевский «сумел вложить в реципированные схемы столько нового понимания и содержания, что в его интерпретации знакомые построения и факты приобретали совершенно новый смысл и как бы перерождались». «Отвлеченные и сухие очертания этих „схем“ наполнились живым бытовым содержанием, обросли деталями социальных отношений, топографической обстановки, экономического уклада, психического строя, приобрели достоинство и конкретную силу художественного воспроизведения изучаемой эпохи в наглядных образах»[38]. Однако новое содержание уложилось в тех же основных очертаниях, к ним приноровленное, хотя они не из него сложились. При этом особенности традиционной схемы и ее внутреннее противоречие – с одной стороны, утверждение преемственной связи исторической жизни севера с киевским югом, с другой – выяснение их резкой противоположности и самостоятельных корней северно-русского исторического процесса – выступили тем более отчетливо и решительно.

      В представлении Ключевского, Ростовская земля – это «край, который лежал вне старой коренной Руси и в XII в. был более инородческим, чем русским краем»: «Здесь в XI и XII вв. жили три финских племени – мурома, меря и весь». Смещение с ними русских переселенцев создает великорусское племя. Когда «население центральной среднеднепровской полосы, служившее основой первоначальной русской народности, разошлось в противоположные стороны», произошел «разрыв» этой, первоначальной, народности, причем «широкое, медленное

38

Ср. «В. О. Ключевский; характеристики и воспоминания». М., 1912, изд. Научного слова, статьи М. М. Богословского («В. О. Ключевский как ученый»), М. К. Любавского («Соловьев и Ключевский»), Б. И. Сыромятникова («В. О. Ключевский и Б. Н. Чичерин»), П. Н. Милюкова («В. О. Ключевский»).