Образование Великорусского государства.Очерки по истории. А. Е. Пресняков

а Соловьев и Ключевский ссылаются на него, как на источник. Ключевский поясняет это обстоятельство утверждением, что Татищев, согласно его собственному заявлению, «начал встречать целый ряд других новых городов в Северной Руси, которые не были известны до того времени», – «в своих источниках, теперь исчезнувших». Однако мы у Татищева не встречаем такой ссылки на источники. Он только указывает в пояснение своего упоминания о построении Юрием многих городов «в Белой Руси», что «которые точно, о том историки (то есть летописцы) не равно написали, и хотя точно имен всех не упомянуто, но по обстоятельствам и случаям от сего времени вновь построенные един по другом упоминаемы». Татищев счел «вновь построенными» города, которые ранее не поминались в летописях, а тут, в рассказе о Юрии и его преемниках, стали упоминаться «по обстоятельствам и случаям»; для тех же городов Суздальской Руси, которые названы по старинным южнорусским, Татищев нашел основание приписать их построение Юрию в словах своей Новгородской летописи, которые он так передает: «Юрий, вспоминая городы просты Русские, иже быша владения его и отяты Ияславом, построил Юрьев в поле и другие грады теми же имяны», с пояснением: «по сему можно мнить, что имянами бывших тогда около Киева»[49]. Так опора Ключевского не в показаниях источников Татищева, а в его предположениях. Еще характернее другие ссылки Соловьева и Ключевского на текст Татищева. Соловьев указывает на том III, с. 76; Ключевский ссылается на то, как «сам Андрей Боголюбский хвалился своею колонизаторской деятельностью», а именно говорил боярам по поводу замысла учредить во Владимире особую митрополию: «Я всю Белую Русь городами и селами великими населил и многолюдной учинил»[50]. Но именно эти места татищевского текста нет основания относить к его «исчезнувшим источникам». Текст, соблазнивший Соловьева, есть вставка Татищева в его «летописный свод», в начале главы: «Разделение государства на два великие княжения», что и видно из относящихся к нему примечаний (457 и 458); такой же плод обработки летописного текста и строки, использованные Ключевским[51].

      Представление о крайней элементарности культурного состояния Ростовской земли в XII в. основано не на каких-либо положительных данных, а главным образом на скудости сведений о ее внутренней жизни и состоянии в наших источниках. Историку часто бывает трудно выдержать на деле старую истину, что нельзя отсутствие известий принимать за отсутствие «исторической жизни». Впрочем, при несколько пристальном и свободном от предвзятости внимания к тем скудным чертам, какими отразилось в наших источниках состояние Ростовского Поволжья до Юрия Долгорукого, при Юрии и при Андрее Боголюбском, придется сказать, что оно противоречат обычному представлению о ней. К тому же черты эти отмечены с достаточной определенностью в трудах В. И. Сергеевича и Н. П. Кондакова.

      Разве не наталкивает на сомнение уже то соображение, что само утверждение в данной области прочной

49

Татищев. История Российская. Кн. III. Примеч. 458.

50

См. Татищев. Т. III. С. 139.

51

См. Там же. С. 76: «По многих так нещастливых предприятиях великий князь Юрий Владимирович Долгорукий, пришед в Суздаль и видя себя Руской земли совсем лишенна, от великого княжения отщетясь, основал престол в Белой Руси; Рязанских же и Муромских князей ко оному приобщил и крестным целованием утвердил. Потом зачал строить в области своей многие града Юрьев в поле, Переяславль у Клюшина озера, Владимир на Клязьме, Кострому, Ярославль и другия многия града, теми же имены, как в Руси суть, хотя тем утолить печаль свою, что лишился великого княжения Рускаго, и начал те града населять, созывая людей отвсюда, которым не малую ссуду давал, и в строениях и другими подаяниями помогал, в которые приходя множество Болгар, Мордвы, Венгров кроме Русских селились, и пределы яко многими тысячи людей наполняли». Эта вставка, обличающая самым содержанием свою независимость от летописных источников, отразилось на с. 139, которую привел Ключевский; ср. еще на с. 124 того же тома III слова «где тогда Андрей град на Каме строил». Всего этого (как и многого иного из тех «известий» Татищева, которые использованы С. М. Соловьевым) нет в той редакции второй части «Истории Российской» (соответствует II и III томам печатного издания), которую В. Н. Татищев было приготовил к печати, думая выпустить в свет раньше первой части. В этой первоначальной редакции татищевской «Истории» имеем «летописный свод», составленный на основании всех главных его источников (манускрипты: Кабинетной, Раскольничьей, Радзивилловский, Голицынской, Кириловской, Новгородской Иоаннов, Псковской, Новгородской Крекшина, Никоновской и Нижегородской); для дальнейшей переработки послужили, кроме Иоакима Новгородского, только Иосифовский список (ср. с. 63–64, том I) и какие-то источники, сообщенные Татищеву «от некоторых любопытных», о чем упомянуто в конце гл. VII тома I. Упомянутый список первоначальной редакции второй части «Истории» хранится в Имп. Академии наук под шифром: 17. 17. 11. Погодин приписывал Юрию Долгорукому «основание многих городов», но упоминал только Юрьев, Переяславль, Дмитров и, предположительно, Москву (Погодин. Исследования. Т. V. С. 308). Д. А. Корсаков указывает, что летопись называет только три города, построенных Юрием, – Кснятин или Константинов, Юрьев-Польский и Дмитров, но признает «справедливыми соображения Татищева» о том, что таких городов было, по всей вероятности, больше («Меря и Ростовское княжество», с. 77); К. Н. Бестужев-Рюмин выражается еще осторожнее: «Говорят, что он строил здесь города, и действительно, города, несомненно, княжеского построения (Дмитров в честь Всеволода-Дмитрия, здесь родившегося; Юрьев, в честь его самого), несомненно, им построены; но другие могли быть только укреплены им» (Бестужев-Рюмин. Русская история. Т. I. С. 188). Действительно, трудно критически определить цену этих известий: например, сравнение текстов ПСРЛ. Т. IV. С. 153 и Т. I. С. 160 может вызвать на предположение, что известие о переносе на новое место и расширения Переяславльского града – вставка позднейшей редакции; а сравнение текстов Т. V. С. 161 (о Дмитрове) и Т. XV. С. 225 (о Москве) – под одним и тем же годом может усилить те сомнения в известии о закладке Юрием московского города, о которых см.: Платонов С. Ф. Статьи по русской истории. Изд. 2-е. С. 78–79, так как подрывают уверенность, что эти известия позднейших летописных сводов восходят к старым источникам, а не составлены по устным преданиям и датированы произвольно.