Маятник птиц. Татьяна Столбова

спустя я узнала, что «большому мальчику» было около двадцати. В наших краях он появился второй раз за год – приехал из пригорода к тетке. Именно его все считали виновным в исчезновении пятилетней девочки несколько месяцев назад, но доказательств милиция не обнаружила, как не нашла и пропавшую.

      Забегая вперед – ее так и не нашли. Я видела ее маму, за годы она ничуть не изменилась. Бледная, худая и потерянная. Время не излечило ее. Оно вообще не лечит. Просто с годами становится менее невыносимо жить.

      Моя же короткая история с хеппи-эндом произвела на меня колоссальное, удушающее, потрясающее впечатление. Я думала: если бы не тот бородач, спаситель, я, наверное, была бы давно мертва. Я тоже стала бы Девочкой, Которая Не Вернулась. ДКНВ. И никто б не знал, что произошло. От меня не осталось бы и следа. Это не давало мне покоя.

      Прошло несколько лет. Моя память все еще хранила эти события. Были ночи, когда я внезапно просыпалась – сразу с ощущением абсолютного отчаяния и, кажется, с температурой. Воспоминания о том, что было, но главное – фантазии о том, чего не было, но могло бы быть, терзали меня. Я не знала, как с этим справиться. Брат уже был занят своей первой любовью – Наташей из восьмого «Б». И мучился тем, что он младше ее и, конечно, незамечаем ею. А еще мне было неловко описывать свои фантазии даже ему. Тогда, лет в девять-десять, я представляла себе смерть в квартире того чудовища как взмахи огромного ножа, с лезвия которого моя кровь брызгами летит во все стороны, оставляя ярко-красные кляксы на грязных обоях в цветочек.

      Вспоминая об этом спустя годы, я понимаю: как хорошо, что я не знала, не представляла себе, что могло случиться до момента, как нож либо что-то иное оборвало бы маленькую жизнь. Мою жизнь. Однако и тех картин, возникавших в моем детском воображении, было достаточно для того, чтобы не ощущать твердой почвы под ногами. Чтобы порой просыпаться в отчаянии и ужасе. И все еще помнить его голос, и все еще ощущать в руке его влажную ладонь.

      Как-то раз, вернувшись из школы в пустую квартиру, я снова почувствовала тот ужас, сопровождающийся нехваткой воздуха. Воспоминания и эмоции переполняли меня. Каким-то шестым чувством я вдруг поняла, что если сейчас же не избавлюсь от избыточной части этих ощущений, то потеряю сознание. Я попыталась призвать брата Абдо, но мозг отказывался воспроизводить что-либо. На дрожащих ногах я прошла в комнату, достала из ящика стола чистую тетрадь, открыла ее и написала вверху первой страницы: «Что случилось…». И затем быстро, довольно коряво, сбивчиво, описала события четырехлетней давности. Словно выдохнула облако едкого дыма.

      Сеанс самоизобретенной терапии прошел успешно. Я не исцелилась полностью, но мне определенно стало легче. Тетрадь я спрятала. И больше никогда не доставала ее. Так что да, я и есть свой первый визитор. То, что случилось, не исчезнет вместе со мной. Оно зафиксировано, и это свидетельство моей личной драмы