Канатоходцы. Том I. Татьяна Чекасина

помочь ли ей?

      – Надо иметь навыки на кухне.

      – Я в армии…

      Кромкин и в армии не картошку чистил, служа в Венгрии в Военной прокуратуре Западной группы войск.

      – «К маме»! Зевают твои опера.

      – Вот я тому, кто «зевнул»!

      – Что делать, – «приветствует» Николай Гаврилович, как мог бы Чернышевский, его тёзка.

      В кабинете два дополнительных лица (одно знакомое, другое нет). Полное – главный гаишник. Худое на партконференциях, но впервые тут.

      – Семён Григорьевич…

      – Орудий не найдено. Подозреваемых нет. – Коротко, – в кабинете и те, кому плевать на утечку информации.

      В объяснительной какого-то Дудкина: «От моего друга, патрульного ГАИ…..у дома убитых… “Волга”».

      Сухненко выглядывает из-за фундаментальной фигуры Вольгина (его верный ординарец):

      – Автомобиль найден?

      – Нет.

      Тонкая улыбка, мол, на другое и не надеялся. И яркий пример:

      – Я тут покумекал маленько… Давнее ограбление… Выходят две тётеньки в платках… Темновато. И глядевшие на них не угадывают в этих пассажирках двух матёрых пассажиров. А внутри авто могли быть и другие! Николай Гаврилович, наверное, это компетенция Дмитрия Сидоровича…

      Удивительное отчество (его фамилия Казанцев). Не удивительно прозвище – Сидорова Коза.

      – Что делать!

      – Был угон накануне! Автомобиль «Волга» и такого именно цвета… – Доклад трубкой, будто жезл работника ГАИ. – Даны ориентировки в районы…

      Трепещите следователи: как только он (не следователь) найдёт угонщиков, и убийцы будут найдены. Но некоторые в кабинете этому не верят. Глядят так, будто надо уплатить за нарушение правил дорожного движения, которых в данный момент не нарушили.

      Но Сухненко опять:

      – Вряд ли кто в таком деле берёт такси.

      – Что делать! Благодарю, Сидор Дмитриевич.

      Когда Николай Гаврилович «путает» фамилии, имена, мало с ним знакомые коллеги уверены: подводит память.

      – …Э-э товарищ… – Вновь готов «перепутать».

      – Игорь Юрьевич Безруких, – торопится Сухненко.

      – В Горком партии обратился Пенхаузов…

      – Пинхасик, – неприятно удивлён горкомовец.

      – Его допрашивают, он Герой труда! – дополняет партлидер прокуратуры.

      – Он утаивает информацию, – Кромкин, кроме этого, и не думает что-то тут ещё говорить.

      – Николай Гаврилович, я дополню? – Майор милиции (злопамятный). – Он время фальсифицирует.

      Кивок гостям, но, уловив, что так он отвернулся от главного прокурора, виляет.

      – Что делать, Юрий Игоревич, – шеф «путает»-таки имя с отчеством. – Кромкин, вы дополните?

      – Нет.

      Майор, будто принял водяры без закуски:

      – Из автомобиля вышел объект копия Пинхасик, который имеет мотив ревновать жену. Он иногда её ищет в моргах.

      Горкомовец пугливо:

      – Вы думаете, он? – не майору, а Кромкину.

      – Утаивает факты.

      – Я с ним поговорю, – гость улепётывает из гостей.

      – От Усольцева нет нового. Что