Господь и покойник. Валерий Михайлов

совсем уже неуверенно пролепетал я.

      – Никуда не надо сообщать.

      – А как же труп в доме?

      – Никак. Пока ты разговариваешь, ходишь… никто ничего не поймет. Ты, главное, не болтай. Хорошо?

      – Хорошо, – не стал я с ней спорить.

      – Так с чего ты взял, что ты умер? – спросила Валя, когда я разлил свежезаваренный чай по чашкам.

      – Ни с чего. Я просто понял, что мертв.

      – И тебя не смущает, что ты говоришь, ходишь, пьешь чай?

      – Это все объяснимо.

      – Понятно… Но должны же быть у тебя какие-то основания так считать?

      – А какие у тебя основания считать, что ты – это ты?

      – Ну, не знаю… А кто?

      – Вот именно. Ты просто знаешь, что ты – это ты, и все. А все основания – это пустые рационализации. Так и я просто знаю, что я мертв.

      – Похоже, спорить с тобой бесполезно, – решила Валя.

      – Это потому, что я прав.

      – Ладно, ты, может быть, и умер, а я еще жива и хочу спать. Пошли в постель.

      – А тебя не смущает наличие трупа в постели?

      – Тебя что ли?

      – Ну да. А кого еще?

      – Пошли спать.

      Валя решила твердо стоять на позиции отрицания, и мне ничего не оставалось, как подчиниться. Ее упрямство и раньше отличалось несгибаемостью, а сейчас, после моей смерти…

      Вздохнув, я поплелся вслед за Валей в постель. По дороге мне пришло в голову, что на моем месте спокойно лежать намного естественней и логичней, чем бродить по квартире и спорить с женой. Эта мысль, как говорят гадалки, мое сердце и успокоила.

      Уснул, если это слово ко мне теперь применимо, я быстро, и даже видел какие-то дурацкие сны. Разбудил нас с Валей традиционный утренний будильник. При жизни я каждый раз подрывался по этому сигналу и начинал совершать на скорость одну и ту же нелепую последовательность действий, которая заканчивалась моим возвращением с работы. Решив, что смерть избавила меня от необходимости работать, я почувствовал себя счастливым человеком. Уже только ради того, чтобы никогда больше не идти на работу, стоило умереть. Дождавшись, когда Валя отключит будильник, я перевернулся на другой бок и приготовился спать, как минимум, до появления официальных лиц, которые должны будут констатировать мою смерть. У Вали по этому поводу было совершенно противоположное мнение.

      – А ты чего вылеживаешь? – спросила она, видя, что я не собираюсь вставать. – Хочешь опоздать на работу?

      – Какая работа, милая, – принялся я в очередной раз терпеливо объяснять, – я же умер.

      – Ну и что?

      – Мертвые не работают.

      – Как знаешь, – ответила на это она, и в ее голосе нетрудно было заметить холод и недовольство.

      Валюша отправилась завтракать, я же, как и положено уважающему себя покойнику, остался безмолвно и с достоинством лежать там, где меня застала смерть… Хрена с два! Вместо этого я, как последний живой подкаблучник бросился вслед за ней. Я сел рядом за стол и уставился на нее должно быть собачьими глазами.

      – Ну что тебе? – раздраженно спросила она.

      – Валюша,