Камни вместо сердец. К. Дж. Сэнсом

что прихожая полна людей. Тамасин сидела у подножия лестницы, животик выпирал у нее из-под платья, милое бледное лицо было покрыто потом, а светлые волосы свисали сосульками. Джозефина, дочь Вильяма Колдайрона, сняв с головы гостьи чепец, овеивала ее лицо широкими взмахами. Барак стоял возле жены, встревоженно прикусив губу. Эконом с неодобрением взирал на всю эту картину, в то время как оба мальчишки выглядывали из кухонной двери.

      – Тамасин, – встревожился я. – Дорогая моя! Что случилось? Где Гай?

      – Все в порядке, мастер Шардлейк. – К моему облегчению, голос молодой женщины был полон удивления. – Он отправился мыть руки. Я почувствовала себя как-то не так, когда ушла с улицы, с солнца, и мне пришлось присесть.

      – Она всю дорогу прошла одна! – негодуя, сообщил мне Барак. – Я сказал, что встречу ее здесь, но я думал, что с ней будет Джейн Маррис. Шла одна, по такой жаре, и можно заранее сказать, слишком быстрым шагом! Уж я ее знаю! А если бы ты свалилась прямо посреди Чэнсери-лейн, Тамми? Почему Джейн не пришла с тобой?

      – Я послала ее за покупками, – объяснила его супруга. – И когда мне надо было уже выходить, она еще не пришла. В торговле полный хаос после выпуска новых монет!

      – Тебе надо было сказать, чтобы она вернулась домой вовремя и привела тебя сюда. Где твоя голова, женщина?

      – Я же не упала в обморок, Джек, – раздраженным голосом отозвалась Тамасин. – Просто мне пришлось сесть… ох! – Она замолчала, так как Джозефина неловким движением случайно задела ее щеку.

      Вильям шагнул вперед и выхватил у нее из рук чепец:

      – Следи за своими руками, неуклюжая кобыла! Ступай, назад на кухню! И постарайся не бить посуду!

      Джозефина покраснела и заторопилась прочь мелкими стремительными шагами, склонив голову. Колдайрон повернулся ко мне:

      – Сегодня утром она разбила большой масляный горшок. Я сказал, что вычту его из ее платы.

      – Неважно, – проговорил я. – Скажи ей, что я заплачу за новый горшок.

      Эконом глубоко вздохнул:

      – Если разрешите мне высказаться, сэр, то это подрывает дисциплину. Женщины – как солдаты, они должны повиноваться старшим.

      – Убирайтесь! – сказал я раздраженным тоном. – У меня здесь довольно дел.

      Единственный глаз Колдайрона на мгновение вспыхнул гневом, однако он повиновался и следом за дочерью вернулся на кухню. Ухмылявшиеся мальчишки прыснули по сторонам. Я же снова повернулся к Тамасин:

      – С тобой все в порядке?

      – Конечно, – заверила меня та. – Не было никакой необходимости, чтобы он говорил с ней подобным образом. Бедная девочка!

      Наверху лестницы появился Гай. Он неторопливо спускался вниз, вытирая руки.

      – Тебе уже лучше, Тамасин? – спросил он мою гостью.

      – Теперь все хорошо. – Мистрис Барак поднялась на ноги. Муж поспешил ей на помощь.

      – Скажите ей, доктор Мальтон! – взвился он. – Скажите ей, что глупо ходить без провожатых!

      Гай наклонился и пощупал лоб Тамасин:

      – Ты перегрелась.