Реки Лондона. Бен Ааронович

к другу две дополнительные входные двери. Правая была приоткрыта, хоть и перетянута полицейской оградительной лентой. А левая, очевидно, вела в ту квартиру, где при виде нас дернули занавеску.

      У Скермиша была чистое, аккуратное жилище. Мебель представляла собой причудливое смешение стилей – так обставляют свое жилище люди простые, лишенные чрезмерных амбиций. Книжных стеллажей было меньше, чем я ожидал увидеть в доме журналиста. Фотографий, наоборот, было много, но все детские портреты были черно-белые либо абсолютно выцветшие, сделанные допотопным «Поляроидом».

      – Так выглядит жизнь в тихом отчаянии, – сказал Найтингейл. Я знал, что это сказал кто-то умный, но не собирался доставлять ему удовольствие вопросом, кто именно.

      Шеф-инспектор Сивелл при всех своих недостатках дураком не был. Отдел расследования убийств явно провел здесь большую работу. На телефоне, на рамках с фотографиями и ручках дверей остались следы дактилоскопического порошка. Книги, вынутые из стеллажей, были поставлены обратно вверх ногами. Последнее почему-то вызвало у Найтингейла неожиданно сильное раздражение.

      – Какая небрежность, – покачал он головой.

      Ящики стола были выдвинуты – их исследовали и оставили чуть приоткрытыми, чтобы не спутать, какие осмотрены, а какие еще нет. Все стоящее внимания обязательно бы зафиксировали и вбили в ХОЛМС (наверняка силами несчастных молокососов вроде Лесли), но в отделе убийств ничего не знали о моих экстрасенсорных способностях и вестигии лающей собаки.

      А собака-то была. Либо Скермиш питал слабость к корму «Пол Мити Чанкс» в аппетитном соусе – но сомневаюсь, что градус его тихого отчаяния был настолько высок.

      Я набрал Лесли.

      – Ты сейчас можешь зайти в ХОЛМС?

      – Да я, блин, отсюда не вылезаю с тех пор, как пришла! – взорвалась она. – Заставили, чтоб их, вбивать данные и сверять показания!

      – О как, – проговорил я, стараясь не слишком злорадствовать, – а угадай, где я?

      – В квартире Скермиша, в долбаном Дартмут-парке, – проворчала Лесли.

      – Откуда знаешь?

      – Оттуда. Шеф-инспектор Сивелл у себя в кабинете орет об этом так, что сквозь стену слышно, – ответила она. – Кто такой инспектор Найтингейл?

      Я скосил глаза на Найтингейла, который выжидающе смотрел на меня.

      – Потом расскажу, – пообещал я. – Нам тут нужна кое-какая информация, ты можешь посмотреть?

      – Конечно, – сказала Лесли, – что тебя интересует?

      – Отдел убийств при обыске случайно не обнаружил тут собаку?

      Я услышал в трубке щелканье клавиш – Лесли просматривала нужные файлы.

      – Никакая собака в отчете не упоминается, – ответила она наконец.

      – Спасибо, – сказал я. – Мы очень ценим твой вклад.

      – А вот за это ты сегодня угостишь меня выпивкой, – буркнула она и положила трубку.

      Я сообщил Найтингейлу, что никакой собаки не было.

      – Ну тогда пойдемте навестим любознательную соседку, – предложил он. Очевидно,