Часовая башня. Владимир Владисирович Бойко

бессильную обиду на жену, протянул ей свои прежде такие сильные руки.

      Подошла к нему, присела рядом. Гладила по голове. Прежде редко разрешал ей такое.

      – Мы спасены!

      – И ты выздоровеешь. Обязательно. Я знаю это наверняка, – в глубине души была рада своей победе.

      – Отворить городские ворота, обеспечить достойную встречу спасителям! – отдал команду майор Шернстролле, которую с радостью принялись выполнять защитники крепости.

      Но, корабли повернули к русскому лагерю.

      – Господин комендант – это русские!! – протянул ему подзорную трубу офицер.

      – Не может быть!? – приняв из его рук, вгляделся сам. Догадка пронзила сердце коменданта. Неужели русские обманули, и никогда теперь больше не увидит шведской помощи. Ведь тот факт, что русский флот пробрался к Выборгу первым, говорит только об одном; шведской эскадре теперь уже не пройти сквозь Тронгзунд.

      – Открыть огонь по врагу! – отдал команду на батарею. Но, было поздно. Ядра не долетали до кораблей, вспенивая на излёте воду у их бортов. Стало нестерпимо стыдно перед Захариасом Аминофф, что хоть и лёжа в постели, но хорошо был осведомлён о всех событиях. И, будучи русским, признал бы таковых сразу, как бы ни маскировались.

      – Что за стрельба!? – грозно спросил у дежурного посыльного, который испугавшись вопроса вскочил со стула и бросился к окнам, выходящим во двор. Но, оттуда не было видно морской бухты, несмотря на то, что дом и находился на плотно застроенной гранитной скале, поднявшейся выше уровня моря, как минимум метров на пятнадцать. Слишком плотная застройка не давала возможности на наличие больших дворов. Дома стояли близко друг к другу не только на улицах, но и между ними.

      – Не могу знать!

      – Отправляйтесь к Шернстролле, и узнайте обстановку.

      – Слушаюсь, господин полковник.

      – Они спутали русскую эскадру со шведской, – озвучил жене пронзившую его сердце догадку.

      – Не может быть! Это полное поражение, – испугалась Брите. Теперь почему-то, не хотелось верить, при взятии города им оставят жизнь. Её муж лежал приподнявшись на локтях, смотря в сторону моря. Но, ничего не мог видеть, только лишь прислушиваться оставалось ему. Был рядом с ней. Живой, теперь не вырывался, не хотел бежать на крепостные стены. Эта страшная догадка полностью изменила его. Будто моментально потерял лет десять своей жизни. И зачем только она пришла в его голову. Нет, не может этого быть. Его стратегический ум впервые дал промах. Не мог он так ошибаться, и всё же это именно ошибка! Ошибка! Иначе… Иначе… Иначе нет смысла во всём сопротивление. Эх, стоило ему только заболеть. Этот страшный, застарелый ревматизм. Как не вовремя! Вот если бы ещё хотя бы один день! Один день! И, тогда…

      Но, что тогда? Что? Если пушки стреляют по… Нет. Всё же это простой обстрел русских позиций. Иначе… Иначе, это конец!

      Лёг, закрыл глаза. Ждал посыльного.

      Прошло минут десять. Послышались шаги по дубовой лестнице.

      В комнату ворвался запыхавшийся посыльный. На нём не было лица.

      – Ну,