Скиталец в полях асфоделей. Роман Игнатьев

Объясняет Стеван. – И Люцифер, кстати, не такой уж плохой парень. Он нёс свет, подобно Гефесту. «КПХ» намерен вернуть людям угасший светоч и чувство собственного достоинства. Пойми, у всего значимого должен быть потаённый смысл или вязкий источник. Если идеи лежат на поверхности, если корни растут над почвой или талант проявляется в первом тайме – такой находке грош цена. Даже меньше, ведь грош – один к ста, а ценность пустой находки – пыль.

      – Ты философ, Стеван и умеешь нагнать тумана, но скажи, в чём их сверхзадача?

      – У всего есть истоки, но чаще всего они сокрыты чем-то личным и не слишком оригинальным. Я к тому, что Господин Капуста пошёл убивать, возможно, из-за обмана на кассе супермаркета или наглости в очереди к врачу. Причины не так важны, лучше осмотреться и уразуметь атмосферу. – Он понимает, что погружается в словоблудство и меняет тон, изъясняясь бодрее и подпрыгивая на каждом слово, как на кочке. – Если цветок растёт в пустыне, он обречён, ведь там мало воды. Но если цветок родился с зубами – пусть берегутся верблюды, ведь кормом могут стать они, а не хилый запыленный плод.

      – Откуда такое понимание философии террористической группировки? – вдруг спрашивает Эля, но Стеван будто ждал этого вопроса.

      – Это не философия, а психология. И чем труднее человеку дышать, тем обречённей он тянется к оружию.

      – И всё же, – приободряется Эля, на её бледном остроугольном лице возникает хищническая гримаса, – неужели даже смертная казнь, которую ввели несколько лет назад после тех ужасных событий в Казанской и Ростовской школах не пугает террористов?

      – У фанатиков нет страхов кроме одного – пасть жертвой собственной трусости.

      – Как ты относишься к смертной казни?

      – Учитывая, что в Бога я не верю, тезис о возможности забирать жизни им одним отпадает. – Он замолкает, когда обрывается музыка. – Скажем так, я считаю, что иногда казнь – единственный выход. Но использовать опасный инструмент нужно редко и с умом.

      – Политологи утверждают, что во многом ратификация Госдумой протокола и отмена моратория стали неким реверансом в сторону новообразованной Арабской Суверенной Исламской Республики. В конце года запланирован саммит президента и наследного принца АСИР, где будут обсуждаться вопросы мирового значения. Как ты вообще относишься к пылкой дружбе с арабским миром?

      – Положительно, – отвечает Стеван и морщится, давая понять, что эта тема его мало интересует.

      Эля видит сигнал, но продолжает интервью:

      – Смотри, какие темы будут обсуждать главы государств. – Она раскрывает планшет, листает страницы и зачитывает: – Создание научной группы в вопросе стабилизации водородного топлива. Очень скользкая плоскость, ведь зачем арабам такой прогресс, не так ли? А вот нам он очень кстати, но без арабской науки мы не продвинемся. Ещё. Возможность строительства военных баз на территориях, аннексированных АСИР, а именно в Сальвадоре, Гватемале и Кубе. Цитата заголовка «The Times»: «Русские на арабских курортах под носом у дяди Сэма». И вот ещё темка – поставка